Какое-то время я еще надеялся услышать впереди его шаги. Но лишь ночной трамвай прогрохотал как раз в тот момент, когда я достиг центральной улицы. И тут я заметил в своих окнах свет. Электричество горело даже в прихожей.
Стоило мне вставить ключ в замок, как дверь тут же распахнула экономка.
— Доктор, вас ожидает какой-то джентльмен, — начала было она, но я вихрем промчался мимо нее и взлетел по лестнице в свой кабинет.
У моего письменного стола стоял высокий худощавый человек с бронзовым загаром на изможденном лице. Его стальные глаза были устремлены на меня. Сердце мое подпрыгнуло и замерло.
Это был Найланд Смит!
— Смит! — вскричал я. — Клянусь Богом, я безумно рад вас видеть.
Он крепко сжал мою руку и посмотрел испытующе, однако радости в его взгляде я не уловил. С момента нашего последнего расставания он поседел и похудел еще больше.
Я спросил:
— Где Элтем?
Услышав мой вопрос, Смит отшатнулся, как от удара.
— Элтем? — внезапно он перешел на шепот. — А он разве здесь?
— Мы расстались с ним на улице минут десять назад…
Услышав это, Смит с яростью ударил кулаком правой руки по ладони левой, и глаза его загорелись бешенством.
— Проклятье, Петри, мне, должно быть, на роду написано все время опаздывать!
Так в мгновение ока подтвердились мои самые худшие предположения. Я почувствовал дрожь в ногах.
— Смит, уж не думаете ли вы…
— Именно, Петри. — Его голос словно провалился куда-то в пустоту. — Фу Манчи снова здесь, и как бы Элтем, помоги ему Боже, не стал его первой жертвой!
ГЛАВА II
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ЭЛТЕМА
Смит как сумасшедший скатился с лестницы. Я бросился за ним. Лунная ночь была прекрасна. Звезды сверкали, как в тропиках, ничего подобного я не видел со времени своих скитаний по Египту. Сияние луны затмевало уличное освещение. Стояла спокойная лондонская ночь, музыкальным фоном которой служили отдаленные звуки кэбов и автомобилей.
Бросив быстрые взгляды налево и направо, Смит рванул прямиком через улицу. Я — за ним, оставив дверь открытой настежь. Следы Элтема начинались напротив моего дома и уходили на несколько сот ярдов за пруд, где терялись в гуще деревьев.
Я догнал Смита, и некоторое время мы бежали бок о бок, пока я рассказывал ему о своих странных вызовах.
— Все это было специально подстроено, чтобы вас разъединить, — кричал мне Смит. — Они планировали покушение в вашем доме, но, так как он вышел вместе с вами, им пришлось от этого отказаться…
Поравнявшись с прудом, он замедлил бег, а потом и вовсе остановился. Спросил:
— Где вы в последний раз видели Элтема?
Я взял его за руку, слегка повернул вправо и указал на залитое лунным светом шоссе.
— Вы видите кусты на той стороне? — спросил я. — Левее их — тропинка. Я пошел по ней, а он повернул направо.
Смит подошел к самой кромке воды и некоторое время изучал ее поверхность. Что он там хотел разглядеть, уму непостижимо. Как бы там ни было, но, судя по всему, это занятие не принесло ему ничего, кроме разочарования. В полном замешательстве он повернулся ко мне, теребя мочку левого уха. И вдруг дернулся:
— Вперед. Это могло произойти там, под деревьями.
По его тону я понял, что он находится в крайней степени нервного напряжения. Его состояние передалось и мне.
— Что именно, Смит?
— Бог его знает, Петри, но я боюсь…
За спиной у нас прогрохотал трамвай, развозя по домам припозднившихся рабочих. Поразительно: нас разделяло тонкое оконное стекло, но в каких разных мирах мы обретались: они — со своими заботой и усталостью — и мы — на краю ужасающей бездны.
Некоторое время, затаив дыхание, мы стояли под деревьями и вслушивались в темноту ночи. Где-то в отдалении затормозила машина и через какое-то время тронулась вновь.