Он поставил поднос на стол, а мистер Бьюмарис, обратившись к дамам, сказал:
– Вы можете подняться наверх с моей экономкой и снять мокрую одежду. Но сначала я хочу предложить вам по бокалу вина. – Он начал разливать мадеру. – Еще два прибора, Браф. И скажи, чтобы обед подавали немедленно.
Браф представил себе давенпортских цыплят и повара, колдующего над ними вот уже несколько часов, и недоверчиво переспросил:
– Немедленно, сэр?
– Ну, скажем… через полчаса, – уточнил мистер Бьюмарис, протягивая бокал вина мисс Блэкбурн.
– Хорошо, сэр, – сказал Браф и вышел из комнаты, явно озадаченный.
Мисс Блэкбурн с благодарностью приняла вино, а Арабелла отказалась. Папа был против того, чтобы дочери пробовали более крепкие напитки, чем портер или очень легкий крюшон из красного вина, который подавали на ассамблеях в Харрогите, и Арабелла боялась, что опьянеет с непривычки. Мистер Бьюмарис не стал настаивать. Он поставил бокал на поднос, налил себе и своему другу немного шерри и, вернувшись к дивану, снова сел рядом с мисс Блэкбурн.
Лорд Флитвуд между тем расположился возле Арабеллы и разговаривал с ней в своей обычной непринужденной манере. Он очень обрадовался, узнав, что она едет в Лондон, и выразил надежду встретиться с ней снова. Он рассказывал ей светские анекдоты, другие забавные истории, в общем, развлекал даму, как мог, пока не пришла экономка, чтобы проводить гостей наверх.
В комнате на втором этаже их ждала горничная, которая уже приготовила горячую воду. Она взяла у девушек мокрую одежду и несла ее просушить на кухню.
– Все – на высшем уровне, – прошептала мисс Блэкбурн. – Но нам не следовало бы обедать здесь. Я чувствую, что мы не должны этого делать, дорогая мисс Таллант.
Арабелла сама мучилась сомнениями, но изменить что-либо было уже нельзя, и она постаралась подавить дурные предчувствия. Еще раз объяснив мисс Блэкбурн, что не видит в этом ничего предосудительного, она взяла с туалетного столика гребень и стала приводить в порядок свои растрепавшиеся волосы.
– Они, конечно, очень знатные люди, – сказала мисс Блэкбурн, начиная понемногу успокаиваться. – И приехали сюда на охоту. Значит, это охотничий домик.
– Охотничий домик? – изумленно воскликнула Арабелла. – Да что вы, мадам, разве бывают такие большие и роскошные охотничьи домики?
– О нет, моя дорогая! Это как раз очень маленький домик. Вот у мистера Тьюк'есбери, чьих детей мне довелось воспитывать, прежде чем я попала к миссис Кэтэрхэм, был гораздо больший дом, где он останавливался во время охоты. Это в окрестностях Мелтона, вы, должно быть, знаете.
– Господи! Как бы я хотела, чтобы Бертрам оказался здесь! Ну, я ему все расскажу. Мне кажется, мистер Бьюмарис – хозяин этого дома. Но второй, интересно, кто? Вначале, когда я увидела его, подумала, что он вообще человек другого круга. Этот полосатый жилет, пестрый шейный платок! Ну настоящий конюх или что-то вроде этого. Но потом, когда разговаривала с ним, поняла, что он хорошо воспитанный и образованный человек.
Мисс Блэкбурн, впервые в жизни почувствовав превосходство над другим хоть в чем-то, снисходительно улыбнулась и объяснила:
– Дорогая моя мисс Таллант, вы встретите много молодых Джентльменов, одежда которых вызовет у вас еще большее удивление. Молодой Тьюкесбери – большой модник – называл это «последним писком». Но должна признаться, – добавила она задумчиво, – мне никогда не нравились эти изыски, и миссис Тьюкесбери тоже. Настоящего джентльмена я представляю себе таким, как мистер Бьюмарис.
Арабелла безжалостно рванула гребешком спутанные волосы.