Я - стопор, руками в грунт, включаю "заднюю" передачу, а на ботинки группа начинает давить, не понимая в чем дело.
Сиганет не сиганет. "Сдулась". Уползла. Я только пот холодный с лица смахнул.
Распределились. Начали огневые точки из камней выкладывать.
Все ползком. Кишлак в метрах трехстах по курсу. Справа в полукилометре Леха, еще дальше Фазик, а мой левый фланг голый. А местность слева как "стиральная доска", впадинка за впадинкой.
Подойдут, не заметишь.
В кишлаке сильнее залаяли собаки. Послышалась стрельба, то в одном месте, то в другом. Связь заговорила: матов не слышно. Значит пока все нормально.
Над головой какой-то шум:
- Санек, Санек, на минутку к нам…
Ползу к ротному, с ним Саня Козлов и Валерка Перхайло. В расщелине за валуном. Расстелили карту:
- Рассуди наш спор: мы в Пакистане или в Афгане?
- Спросите у артиллерии, они в картах "доки". Нашли время для споров!
- Кишлак на границе, а мы на востоке от него. Значит Пакистан…
- Так чего мы тут делаем???
- Задавайте этот вопрос комбату, а я к себе. Афанасии Никитины
- вашу мать нехай…
Витя Кацоев (замполит восьмерки) на связи. Зацепил кого-то.
Гонит к выходу из кишлака.
Комбат:
- Смотри, не увлекайся, и в западню не вскочи, тылы обеспечивай и фланги.
Леха Зиновьев "заработал", на него выходить стали. Фазик присоединился. "Примусы" запросил, а у меня тихо… За левый фланг беспокоюсь. В кишлаке уже стрельба не стихает. Маты пошли.
- Савин, видишь левее выступ - огневая позиция, - усилил свой фланг ПК.
- Товарищ лейтенант! Слева из кишлака, километр… Раз, два, три… семь вьючных животных с погонщиками!
Как боевой конь - землю копытом рою, огонь из ноздрей пускаю.
Тьфу! Вспоминаешь - срам один. Одна мысль мозг сверлит: надо взять, надо взять…
Я не замахиваюсь на изменение теории относительности
Эйнштейна, но у меня свои "тезисы" есть, опробованные практикой войны.
"Вероятность случайного события равна нулю, если в это
событие не веришь - и наоборот".
А.Тумаха.
Попробуйте доказать обратное. Практика - всему голова!
Выхожу на ротного:
- Николаич, я возьму пару бойцов, осмотрю "зверинец".
- Добро. Если что, прикроем.
Даю длинную очередь трассерами в направлении каравана. Они присели. Животные на землю опустились. Козлов Саша пару мин
"закинул" метров сто за караван…
Поднимаюсь:
- Пермыкин, Осетров, Николаев со мной. Остальным по моей команде - готовность к открытию огня. За меня Махметкулов. Связь через ротного.
Начинаем спускаться с сопки. Идем веером. Уступом вперед.
Чтобы одной очередью всех не сняли. Я впереди - трусцой. За спиной
Осетров в метрах пятнадцати, Николаев слева в метрах двадцати.
Смотрю, учеба двухмесячная не зря прошла, молодцы.
Про местность я не зря вспомнил. Чудак я, с бааальшой буквы
"М". Вот ее-то влияния на бой я не учел. Чувствую, что-то в правом боку екать стало, наверное, нагрузка из-за перепада высот. Метров двадцать вниз, метров двадцать вверх. Я наверху, бойцы внизу: как лодка на волнах. Метров пятьдесят осталось до верблюдиков.
Взгромождаюсь на очередную "плешину", бойцы в низинке. Из-за верблюдов желтые огоньки…, падаю, отползаю. Веду огонь.
"Колючий" какой-то караван.
- Перебежками вперед. Я прикрываю…
У меня клинит автомат.
Кто чистил (после оружие чистил только сам - никому не доверял)? Уже не до этого. Бойцов прижали, головы им не дают поднять.
И тут мне приходит - ПИ….ЕЦ.
Печень, не переработав очередной выброс адреналина в кровь, клинит уже меня в прямом смысле слова. Я пошевелиться даже не могу.
Не стреляю, не двигаюсь… у духов на глазах.
Слова сказать не могу, только мычу.
Из-за верблюдов выползает три чалмы, ползут ко мне.
У меня слезы на глазах от бессилия.
Ротный далеко, ситуацией не владеет. Бойцы прижаты к земле, шелохнуться не могут.
Пошевелился, боль пронзила все тело, достал гранату. Пальцы не слушаются.