Тогда они получали двойную выгоду, так как потери им возмещали страховые компании.
Так было и после того, как братья Уэйк напали на транспорты, которые шли из долины Колорадо. И лишь благодаря случаю все трое догадались, какая дерзкая игра проводилась в этом районе.
Теперь речь шла о том, чтобы разбить банду, кажущуюся сверхмощной и сверхсильной.
Одновременно братья Уэйк могли благодаря этому доказать, что они тогда пали жертвой интриг преступной шайки. И что они действовали в пределах вынужденной самообороны, когда убили того шерифа и большую часть людей, приехавших с ним.
— Когда это должно произойти? — спросил Джесси.
Внизу, на улице, раздался топот копыт.
Люк проскользнул к окну и бросил взгляд наружу.
— Думаю, у нас осталось мало времени, — сказал он. — Судя по всему, нам чертовски скоро придется сматываться отсюда!
Джесси и Фрэнк подошли к нему.
— Добрый старый Джеремия, — сказал Фрэнк. — Он действительно лучший связной, какого мы только могли найти.
Внизу, перед входом в салун, остановился странный всадник. Это был старый и невзрачный человечек маленького роста в засаленной кожаной куртке и в таких же штанах. У него была густая белая борода, а из-под полей старой шляпы с широкими полями выбивались волосы цвета соломы, которые доходили почти до плеч.
Сидел он на муле, покрытом коростой, а позади себя, на веревке, вел осла.
Джеремия Хопкинс.
Он был похож на шута, но люди, которые знали его получше, понимали, что недооценивать его нельзя. Старик Джеремия Хопкинс был настоящей лисой. Ловкий старикашка, прошедший огонь, воду и медные трубы. Иначе говоря, он прожил такую бурную жизнь, какая вряд ли еще кому-нибудь досталась на долю.
Он сменил целый ряд профессий. Он был и ковбоем, и скотоводом, и охотником, и золотоискателем, и скаутом.
Несколько лет он прожил среди апачей, в общей сложности — четыре года, и это был самый длительный период времени, который он провел на одном месте. Беспокойная кровь гнала его бродить и бродить по всему Западу. Он знавал диких моряков с Миссисипи, месяцы провел у жестоких лесорубов в лесах Севера, его хорошо знали в салунах и в самых грязных игорных притонах.
Через несколько недель после того, как братьев Уэйк согнали с их земли, старый Джеремия появился в тайнике, где прятались братья. Как будто случайно. Но это не было случайностью. Он разыскивал их. Он хотел им помочь, потому что был старым другом их семьи.
И с того самого дня Джеремия Хопкинс стал связным у братьев. Он колесил по всему району на своем муле, да еще тянул за собой на веревке осла. Но ничто не ускользало от его взгляда.
Вот и сейчас он сошел со старого седла и начал насвистывать мелодию. Насвистывал довольно резко и фальшивил, но тем не менее мелодию можно было узнать.
Это был марш, рожденный еще во время гражданской войны.
Братья Уэйк сразу поняли, что это должно означать. Они заранее оговорили разные мелодии для разных ситуаций, и эта означала, что им грозит серьезная опасность.
— Надо сматываться, — тихо сказал Люк.
— А что будем делать с этими тремя негодяями? — поинтересовался Фрэнк.
— Оставим просто запертыми в комнате, — ответил Люк.
— Они наверняка тоже слышали мелодию, — предостерег Джесси. — Что будет, если они сделают правильные выводы?
Люк спокойно покачал головой.
— Не думаю, Джесси, чтобы они были так чертовски умны. К тому же я совсем не боюсь за Джеремию. Он не так-то легко теряет голову.
Не успел он произнести эти слова, как со стороны севера послышался громкий стук копыт.
К городку приближалась кавалькада, и всадники, судя по всему, очень спешили.
— По меньшей мере — десять, — сказал Фрэнк. — Интересно, мы ли удостоены этим визитом?
— Скоро узнаем, — ответил Люк. — Во всяком случае, сматываться нам уже поздно. Я, пожалуй, спущусь вниз, в салун.