— Хотя некоторые из вас и умрут, если барьер будет преодолен». Торнхилл вновь ощутил холодное присутствие бесформенного неизвестного существа.
— Кто выл — закричал он. — И что вы от нас хотите?
— Я — Страж.
— И чего вы от нас хотите? — повторил Торнхилл. «Я — Страж», — последовал все тот же непреклонный ответ. Волоконца, из которых было образовано облако, стали рассыпаться в разные стороны, и через нескольно мгновений небо снова стало чистым. Торнхилл тяжело опустился на валун и посмотрел на Маргу.
— Он приходит и уходит, когда ему вздумается, кормит нас, предохраняет нас от того, чтобы мы не поубивали друг друга — ну, форменный зоопарк, Марга! А мы — главные экспонаты! К ним, ковыляя, подошли Ла Флокке и Веллерс.
— Вы удовлетворены ответами на ваши вопросы? — требовательным тоном спросил Ла Флокке. — И вы все еще хотите провести остаток своей жизни здесь? Торнхилл ухмыльнулся.
— Дерзайте, Ла Флокке. Карабкайтесь на гору. Я снимаю свой голос против вас. Теперь счет пять — три в пользу ухода из Долины.
— А мне казалось, что вы за меня, — произнес Мак-Кэй. Торнхилл не обратил внимания на это замечание.
— Идите, Ла Флокке. Залезайте на эту гору вместе с Веллерсом. Выбирайтесь из Долины — если удастся.
— Присоединяйтесь к нам, — предложил Ла Флокке.
— Благодарю. Я лучше пока останусь здесь. Но я не стану возражать, если вы уйдете. Ла Флокке кинуд мимолетный взгляд в сторону барьера, напоминавшего гигантский зуб, который блокировал выход из Долины, и Торнхиллу показалось, что тень страха скользнула по лицу этого человека. Но Ла Флокке только крепче сцепил челюсти и сквозь сомкнутые зубы процедил:
— Веллерс, вы со мной? Здоровяк дружелюбно пожал плечами.
— Думаю, вреда не будет, если глянем разок…
— Тогда в путь — твердо произнес Ла Флокке, бросив прощальный исполненный гнева, взгляд на Торнхилла, и быстро зашагал к тропе, которая вела к подножию горы. Когда он оказался на таком расстоянии, что уже не мог слышать, о чем говорят внизу, Марга спросила у Торнхилла:
— Сэм, почему вы так поступили?
— Мне хотелось посмотреть, как он отреагирует! И я увидел то, что хотел. Мак-Кэй капризно дернул его за руку.
— Я умру, если мы оставим эту Долину! Разве вам это непонятно, Торнхилл? На что Торнхилл, тяжело вздохнув, ответил:
— Я понимаю ваше положение. Но пусть вас не очень тревожет поведение Ла Флокке. Он довольно скоро вернется.
Торнкилл про себя отметил, что время в Долине течет очень медленно. Прошло несколько часов, красное солнце давно уже скрылось за горизонтом, оставив заботы об обогреве Долины удаленному голубому. По часам Торнхилла было уже больше десяти часов вечера — почти двенадцать часов с тех пор, как он взошел на борт лайнера в Юринале, и более четырех часов с того времени, когда он должен был по расписанию совершить посадку в космопорту главного города Венгамена. Сейчас его, наверное, безуспешно разыскивают и удивляются тому, как мог совершенно бесследно исчезнуть человек из салона звездолета во время его полета через гипериространство. Вся наибольшая группа узников Долины собралась вместе на берегу реки. Уроженец Спики теперь полностью перешел в свою коричневато-красную фазу и восседал невозмутимо, как причудливая сова, возвещающая гибель вселенной. Двое другик инопланетян держались столь же замкнуто. Говорить было практически не о чем. Мак-Кэй весь сьежился, обхватив себя руками, и напоминал скорее бесформенный тюк, состоящий из одних безжизненных конечностей. Он напряженно вглядывался в сторону горы, как бы наделсь увидеть Ла Флокке и Веллерса. Торнхиллу было понятно выражение его лица.