— Вы с ней не разговаривали?!
— А как с ним общаться, если он все ворчит про себя, достала, мол… — прозвучал в головах Мастдая и Лохкарта мелодичный женский голос.
— Нечего было в морду вцепляться при знакомстве, — припомнил обиду Амадеус.
— Ай, оборотень, не строй из себя оскорбленную невинность, — весело зазвенели Ольгины мысли. Кто старое помянет, тому глаз вон.
Мышь пронеслась в бреющем полете над головой Лохкарта.
— Не обращай внимания, Амадеус, — сказал Мастдай. — У нее такой юмор. Специфический. Ольга у нас осужденная. За столько лет, сколько она в этой форме обретается, многие вовсе с ума сходят. А она, девочка моя, крепится.
— Ладно, господин ректор, старый вы превращенец, — нахохлился Лохкарт. — Вы с ней заодно. Что мне делать дальше?
— Не тебе, а вам. Пожалуйте обратно в камин. Проглоттер и Спайдерман в Египте. Сопровождайте, охраняйте. И ради всего святого помиритесь друг с другом.
Когда учитель контрпорчи и Ольга исчезли в пламени камина, Мастдай бросил рассеянный взгляд на глобус.
— Вот так Харри, постреленок! Опять скакнул! Бедный Лохкарт, так у него разовьется комплекс неполноценности…
Глава 3
Сначала Господь Бог сотворил идиотов. А затем, имев богатый опыт, Он произвел на свет школьных наставников.
Марк Твен
— Прогл, ну, давай растолкаем лежебоку Хотябыча! — нудил Спайдерман, наблюдая, как волны накатывают на благословенную африканскую землю. — И объясни мне, глупому, почему ты ляпнул джинну про Стоунхрендж с первой попытки, а не со второй?
Харри сидел спиной к морю и ел бесконечную тушенку.
— Фонифаеф, Феня… — прочаккал крепыш. — Понимаешь, Беня, если на карту нанесен пунктир, значит, напрямую сигануть мы не могли.
— А ты пробовал?
— Нет. Не знаю, Спайдер… Боязно мне стало. Что предначертано, то должно быть сделано. Это как сходить к старой негритянке конфетку скушать, на скамейке посидеть… Выбор сделать… Мне трудно объяснить.
— Ну, теперь-то карты нет, — хмыкнул Беня.
— И как же мы?.
— Во-первых, неча жрать по полчаса. Хитрус может вернуться. Мотать, мотать отсюда! Доставай бутылку!
Спрятав тушенку, Проглоттер извлек пузырь, вгляделся в мутную зелень стекла. Тишина… Открыл пробку.
— Слушаюсь и недоумеваю, — промямлил опухший со сна джинн. — Мы же договаривались о восьмичасовом отдыхе!
— Побастуй еще, — потряс кулаком Спайдерман. — Хотябыч, нам очень надо отсюда смыться, объяснил Харри. — Поэтому слушай мою команду. Неси нас на Северный полюс.
— Горе мне с вами, — не то заплакал, не то переливчато зевнул старик. — Не в моих скудных…
— Тогда хотя бы в Стоунхрендж, — Проглоттер скрестил пальцы.
— Горе мне повторно! Не могу!
Мальчики онемели.
— Как «не могу»?! — вспылил Беня. — Ты же со второго раза заводишься!
— Устал, а вы неблизкий рейс заказали.
— А куда ты дотянешь?
— Поверхность Средиземного моря, Аравийский полуостров, северная Африка.
Беня занялся перебором
— По Африке — близко. В воду — это на пути к Стоунхренджу, но сыро и не твердо. Пуляй в Аравию.
Джинн «пульнул» И вязким мороком медленно потек в бутылку досыпать.
Странники очутились на высокой песчаной горе.
В низине раскинулся арабский город, словно переместившийся сюда со страниц книги сказок.
В пустыне чахлой и скупой, на почве, зноем раскаленной, некогда располагался маленький неприметный оазис. Волею звезд захолустное местечко стало центром культуры и науки. Пока никто толком не объяснил, почему тот или иной уголок вдруг превращается в источник очередного цивилизационного рывка, но факт остается фактом Аль Катурадж были менно таким «историеобразующим. краем.
История аль-катураджского университета смутно напоминала путь знаменитой плезирской академии.
Случилось пять веков назад встретиться в этом оазисе двум гениальнейшим философам.