– И он стремительно выбежал из комнаты.
– Только не бери самую большую! – крикнул ему вдогонку Квинт. – Мы, я надеюсь, едем ненадолго.
– Ладно! – донеслось издалека. Крион, когда хотел, мог передвигаться очень быстро.
– Феликс, ты с нами не едешь. Не хочу, чтобы ты простудился.
Ежик, собственно, и не собирался куда-то ехать. Дождливый ноябрь! Брр! Ему и дома неплохо.
Квинт убрал карту, составил на поднос чашки и блюдца. Тут он заметил, что Дарий с унылым видом смотрит в окно.
– Ты почему такой грустный, Дарий?
– Может, все-таки по суше? – Гном подышал на стекло и нарисовал на нем кораблик, плывущий по бурным волнам. Вид у кораблика был обреченнее не бывает.
– По морю быстрее. Ты же знаешь, что мы ограничены во времени.
– Это будет ужасно!.. – простонал Дарий. – Ни одно лекарство от морской болезни мне не поможет. А если корабль разобьется о скалы? Я ведь совсем не умею плавать. Или нас захватят в плен пираты?
– На дворе ноябрь. Какие могут быть пираты? Они не плавают осенью.
– Какие, какие – непорядочные.
Его ответ Квинта не переубедил.
– Дарий, мне очень жаль, но ничего не поделаешь. Если бы мы отправились куда-нибудь в другое место, то я бы не просил тебя поехать со мной. Но Гинож, Топор и Паруд – особенные города.
Дарий молча встал и, шаркая ногами, словно трехсотлетний старик, побрел из кабинета.
– Ты куда?
– Приведу в порядок рюкзак и лягу спать. Не забудь поставить звонок будильника на полшестого.
– Хорошо.
Квинт отнес остатки пиршества на кухню. Теперь самое время позаботиться и о своем багаже.
Всю ночь лил дождь. Его монотонная песня хорошо убаюкивала. За окном еще было темно, когда тишину в Агентстве нарушил бой курантов. Фокс открыл глаза, посмотрел в окно и с радостью подумал о том, что ему сегодня никуда не надо идти. Тут он вспомнил про остальных и почувствовал угрызения совести. «Надо хоть завтрак приготовить», – решил он. Гном снял пижаму, натянул брюки, рубашку и вышел в коридор. Все это время часы исправно били – отрабатывали потраченную на них монету. За дверью комнаты Квинта послышались возня и неразборчивые ругательства. Римлянин наотрез отказывался поверить в жестокую реальность, именуемую ранним утром. Он бурно возмущался по этому поводу всякий раз после пробуждения, сталкиваясь с необходимостью вставать. Квинт редко рассказывал, что ему снится, но, судя по всему, это было что-то приятное. На всем ходу на Фокса налетел Дерблитц и радостно залаял. Через минуту он прибежал к гному уже с поводком. Фокс с содроганием посмотрел на потоки воды на улице и сказал собаке:
– Нет, мой дорогой. Пусть в такую погоду с тобой идет гулять хозяин. Все вопросы к Эрику.
Дерблитц недовольно тявкнул и послушно поскребся в комнату хозяина. Фокс тем временем пытался придумать, из чего можно сообразить завтрак на пять персон. Ежик и овчарка питались отдельно. Собственно, возиться ему хотелось как можно меньше, поэтому он остановил свой выбор на макаронах и сосисках. На кухне появился Дарий. Он с одобрением взглянул на кастрюльку, поставленную на огонь.
– Молодец! Только не перевари их.
Эрик в плаще и с зонтиком в руках пытался найти в прихожей резиновые сапоги. Неизменные кроссовки не казались ему этим утром подходящей для прогулки обувью. Рядом восторженно прыгала собака. Дерблитц рад был гулять при любой погоде. Эрик не разделял его оптимизма. К тому же он пока нашел только один сапог, второй куда-то пропал.
Квинт соизволил спуститься только к самому завтраку. Он нес собранную еще вечером сумку, которую аккуратно поставил возле двери.
– Где остальные?
– Эрик выгуливает Дерблитца, а Криона я еще не видел. – Дарий сосредоточенно расставлял тарелки.