— Вы все еще хотите принять участие в состязании, Джим?
— Да, хочу.
— Отлично! — закричал Майк Терри. — Итак, Джим Рэдер, познакомьтесь с теми, кто будет стараться убить вас!
Под свист и улюлюканье зрителей на сцену стала выходить банда Томпсона.
— Взгляните на них, друзья, — произнес Майк Терри с нескрываемым презрением. — Только поглядите на них. Это человеконенавистники, коварные, злобные и абсолютно безнравственные. Для этих людей не существует других законов, кроме уродливых законов преступного мира, не существует других понятий чести, кроме тех, что необходимы трусливому наемному убийце.
Публика волновалась.
— Что вы можете сказать, Клод Томпсон? — спросил Терри.
Клод, выступавший от лица банды, подошел к микрофону. Он был худой, гладко выбритый и старомодно одетый человек.
— Я так думаю, — сказал он хрипло. — Я так думаю, мы не хуже других. Ну, вроде как солдаты на войне, они-то убивают. А возьми эти всякие там взятки или подкуп в правительстве или профсоюзах. Да все берут кто во что горазд,
Больше ничего Томпсон не мог сказать. Но как быстро и решительно Майк Терри опроверг доводы убийцы! Он разбил его в пух и прах! Вопросы Терри били точно в цель — прямо в жалкую душонку Томпсона.
К концу интервью Клод Томпсон основательно вспотел и, вытирая лицо шелковым платком, бросал быстрые взгляды на своих сообщников.
Майк Терри положил руку на плечо Рэдеру:
— Вот человек, который согласился стать вашей жертвой; если только вы сможете поймать его.
— Поймаем, — сказал Томпсон, к которому сразу же вернулась уверенность.
— Не будьте так самонадеянны, — сказал Терри. — Джим Рэдер дрался с дикими быками — теперь он выступает против шакалов. Он средний человек. Он из народа… Он — сам народ. Народ, который прикончит вас и вам подобных.
— Все равно ухлопаем, — сказал Томпсон.
— И еще, — продолжал Терри спокойно и проникновенно. — Джим Рэдер не одинок. Простые люди Америки на его стороне. Добрые самаритяне во всех уголках нашей необъятной страны готовы прийти ему на помощь. Безоружный и беззащитный Джим Рэдер может рассчитывать на добросердечие. Он — их представитель! Так что не будьте слишком-то уверены в себе, Клод Томпсон! Обыкновенные люди, простые люди выступают за Джима Рэдера, а их ведь очень много, простых людей!
Рэдер размышлял об этом, лежа неподвижно в густых зарослях на дне овражка. Да, люди помогали ему. Но они помогали и его убийцам.
Джим содрогнулся; он сам сделал выбор и только сам за все ответствен. Это подтверждено психологическим исследованием.
И все-таки в какой мере были ответственны психологи, которые его обследовали? А Майк Терри, посуливший такую кучу денег бедному человеку? Общество сплело петлю и набросило ее на него, а он, с петлей на шее, называл это свободным волеизъявлением.
Кто же в этом виноват?
— Ага! — послышался чей-то возглас. Рэдер поднял взгляд и увидел над собой упитанного плотного мужчину. На нем была пестрая куртка из твида. На шее висел бинокль, а в руках он держал трость.
— Мистер, пожалуйста, не говорите…
— Эй! — заорал толстяк, указывая на него тростью. — Вот он!
"Сумасшедший, — подумал Рэдер. — Проклятый дурак, наверное, думает, что они тут играют в прятки!"
— Сюда, сюда! — визжал мужчина.
Рэдер, ругаясь, вскочил на ноги и бросился прочь. Выбежав из овражка, он увидел в отдалении белое здание. К нему он и кинулся. Сзади кричал толстяк:
— Вон туда, туда! Да глядите же, болваны, вы не видите его, что ли?
Бандиты снова открыли стрельбу. Рэдер бежал, спотыкаясь о кочки. Он поравнялся с игравшими детьми.
— Вот он! — завизжали дети. — Вот он!
Рэдер застонал и бросился дальше. Добравшись до ступенек белого здания, он обнаружил, что это церковь.
В этот момент пуля ударила ему в ногу, возле колена.