– Тогда – шесть! – стала торговаться Клио. Базарная практика никогда не бывает лишней.
– Три! И ни сосиской больше! – прогудел гигант.
– Не пойдет. Ручка новая, неисписанная. Не хотите меняться – верните!
– Нет, – буркнул старик.
– Что нет? – Клио сдвинула брови. В голове мелькнула мысль, что если этот отшельник не захочет отдавать ручку, а скажем, просто ее присвоит, то отобрать ее у него будет непросто. Или невозможно.
– Нет у меня больше сосисок, – обиженно проговорил старик. Клио показалось, что он искренен. – Правда нет. И мяса нет. Могу дать еще немного хлеба и пару яблок.
Страж внимательно обдумала предложенную пайку. Ручку ей было совершенно не жалко…
– Договорились, – кивнула она. – Я здесь подожду, – и, видя, как старик резво развернулся к дому, добавила на всякий случай: – С ручкой подожду.
Старик вернул Клио ручку и широкими шагами направился к дому. Его не было минуты две, и вернулся он с узелком из светлой тряпицы, который тут же развернул, демонстрируя выполнение условий сделки. Сверху лежала еще пара веточек петрушки. Бонус; очевидно… Осмотрев содержимое, Клио вручила отшельнику ручку, взяла узелок и поспешила к лесу. Старик вернулся в дом.
Вынырнувшему из кустов Николаю Клио тут же всучила сосиску с куском хлеба и зеленью.
– Ешь сейчас, – предупредила она, откусывая свой бутерброд. – А то Мурзик потом не даст спокойно прожевать – ком в горле застрянет.
Глава девятая
ГЛУПОСТЬ ХУЖЕ КАМНЯ НА ШЕЕ
На траве, где оставили кота, его почему-то не оказалось. Вещи были на месте, а рыжего зверя рядом с ними не наблюдалось.
– Мурзик! Мурзя, Мурзинька. Кис-кис-кис, – стала звать его Клио. – Где ты, пушистик? Я тебе сосиску принесла.
Из-за одеяла Николая, которое наполовину вывалилось наружу, послышалось легкое сопение, а затем и ворчливая речь:
– Так бы сразу и говорила. А то «Кис-кис-кис!»…
– Ну ты нахал! – Кот поднял морду. Клио замахнулась на него рукой, но тот ловко отпрыгнул в сторону и принялся лениво умываться. – Поймаю – уши надеру! – пригрозила дипломница.
– Не поймаешь, – спокойно парировал рыжий нахал.
– Не говори гоп… Легко! Прямо сейчас. Вот только вздохну еще раз полной грудью…
– Это у тебя-то грудь полная? – удивился Мурзик, разглядывая предмет разговора. Позади послышался приглушенный кашель – Николай явно чем-то подавился.
– Я вырву твой поганый язык! – пообещала, заливаясь краской, оскорбленная до глубины души Клио и медленно двинулась на кота.
– Ну, это никак нельзя. Язык – это, можно сказать, мое главное достоинство, – принялся отступать кот, поняв, что сморозил что-то не то.
Страж быстро прыгнула вперед, но кот опять успел отскочить.
– Но-но-но-но! Попрошу без рук! – Мурзик встал на задние лапы и, подняв одну переднюю, стал размахивать ей, как оратор. – Но-но-но, лиц высокого сословия трогать строжайше запрещено! – заявил он, не переставая пятиться.