А над вокзальной площадью уже звучали грозные слова любимой Лениным песни:
В бой роковой мы вступили с врагами,
Нас ещё судьбы безвестные ждут!
Внезапно резкий звук сирены оборвал песню. По площади прокатилось «ура!». Это народ приветствовал появление броневиков. Пронзая вечернюю тьму тонкими лучами фар, броневики остановились у павильона, из которого должен был выйти Ленин.
Вскоре подоспели военные грузовики с прожекторами. Чётко отбивая шаг, прошёл на перрон вооружённый отряд матросов. Там уже собрались делегаты воинских частей, заводов, Красной гвардии.
И вот вдали показались два жёлтых паровозных глаза. На перроне все замерли. Сейчас, через минуту, через полминуты они увидят Ленина! Поезд совсем уже близко. Паровоз замедляет ход, лязгнули буфера, поезд остановился. Из дверей вагона вышел Ленин! Родные, близкие, старые соратники-большевики бросились к нему с радостными возгласами. Чётко печатая шаг, взволнованный командир почётного караула моряков отдал Ленину рапорт. Вслед за ним к Ленину подошёл Чугурин.
— Товарищ Ленин! — взволнованно начал говорить Чугурин. — Выборгский комитет партии просит вас быть членом нашей партийной организации. Мне поручено вручить вам, Владимир Ильич, партийный билет Выборгского районного комитета партии.
Владимир Ильич не видел Чугурина шесть лет, но сразу узнал его. Он даже помнил партийное имя этого рабочего.
— Товарищ Пётр! — воскликнул Ленин и, обняв, поцеловал его.
Люди на площади с нетерпением ждали появления вождя. Но Ленину пришлось задержаться. В бывшем царском павильоне его ожидала делегация Петроградского Совета во главе с меньшевиком Чхеидзе.
В сопровождении почётного караула Ленин вошёл в царский павильон. Навстречу ему поспешно поднялся Чхеидзе и в наступившей тишине начал говорить. Он убеждал Ленина работать в союзе с меньшевиками и эсэрами, объединиться и продолжать войну до полной победы…
А Ленин стоял посреди комнаты с таким видом, точно Чхеидзе обращался не к нему. Чхеидзе говорил, а Ленин смотрел в сторону, где стояли делегации рабочих, матросов, солдат.
Наконец Чхеидзе умолк в ожидании ответа Ленина.
Рассказ красногвардейца
В семнадцатом году, когда мы царя прогнали, власть на первых порах министры-капиталисты захватили. Те министры спали и во сне видели, как бы им нашу газету «Правду» прихлопнуть. Только не всякий сон в руку. Как говорится: во сне грезится, наяву не деется. Не смели они большевистскую газету закрыть — рабочих боялись. Тогда что же они придумали, эти буржуи-министры? Вызывают хозяина типографии, приказывают:
— Сделай, чтобы ихняя «Правда» выходила… и не выходила…
— Это как же? — спрашивает хозяин.
— А так же! Штук пятьсот отхлопай — и точка! Вот и получается: газета вышла, а читать нечего!
Хозяин-буржуй живо смекнул в чём дело.
— Это можно, — говорит.
И верно. На другой день отпечатал четыре сотни — и стоп! Пришли рабочие на завод, а «Правды» нет. В чём дело, почему так? Звонят по телефону. Из типографии говорят:
— Вы у нас не одни. Вон сколько газет разных печатаем. Газет много, бумаги мало — на всех не хватает.
Так целую неделю: отхлопают четыре сотни — и стоп машина: то бумаги нету, то смазка кончилась, нечем машину смазывать.
Рабочие к Ленину:
— Так и так, Владимир Ильич: буржуйских газет невпроворот, а «Правды» днём с огнём не сыщешь! Что делать?
Ленин говорит:
— Газета рабочая, пусть товарищи рабочие сами разберутся, почему так получается.