Вы накинули лишних, как минимум, двести пятьдесят долларов. По-моему, это был бы красивый жест.
Он порозовел:
– Наши расценки…
– Образцовые, приятель. Просто образцовые.
На улице я глубоко вдохнул воздух округа Шавана, но было в нем что-то промышленное, слабый привкус кислоты, от которого у меня запершило в горле.
Мы вступали в игру, пошевеливая их тупой палкой. Старый судья, хорошо зная закон и отлично рассчитав время, выхватил десять акров прямо из лап Ла Франса именно в тот момент, когда тот считал дело сделанным. Вскоре ему предстоит узнать, что в игру вступил незнакомец, скупая кусочки, подыскивая партнеров для сделки. Когда сомневаешься, вводи в их красивое аккуратное уравнение новую неизвестную величину и смотри, как они отзовутся.
Голодный считает всех прочих столь же голодными. Интриганы везде видят интригу.
Я шагал к банку в облаке промышленной вони.
Глава 6
В половине третьего мы опять собрались в кабинете президента банка. На столе перед Сандерсом лежало досье Бэннона, а по левую от него руку сидел банковский юрист мистер Ли с круглой благостной физиономией и стрижкой ежиком. Лет ему можно было дать сколько угодно в промежутке от тридцати до пятидесяти.
С явно натужной сердечностью Сандерс провозгласил:
– Что ж, миссис Бэннон, банк решил принять ваш платеж, признать счет по закладной текущим, в хорошем состоянии. Судья Веллингтон зевнул:
– Можно подумать, у тебя был выбор, Уитт. Ладно. Моя клиентка выражает признательность. Благодарит тебя. – Он открыл старый портфель, полез туда, вытащил бумаги, подготовленные днем в среду в его юридической конторе, шлепнул их на стол перед Уиттом Сандерсом. – Раз уж мы тут все собрались, можешь также принять к сведению и вот это. Все готово к регистрации, только нам требуется одобрение банком передачи закладной от миссис Бэннон присутствующему здесь мистеру Макги.
Мистер Ли придвинулся поближе к президенту Сандерсу, который быстро перелистывал юридические документы, после чего изумленно уставился на судью Веллингтона:
– Но.., отсюда следует, что она продает свою долю собственности за пятнадцать тысяч долларов, Руфус!
– Ты не назвал бы такую сделку чересчур выгодной? Остаток по закладной составлял шестьдесят тысяч, а ты собрался продать барахло целиком за тридцать две пятьсот, и если вообще оцениваешь недвижимость, то всего в двадцать семь пятьсот. Она же выплачивает по закладной десять тысяч, доведя остаток до пятидесяти, и продает за пятнадцать, в результате чего получает пять тысяч лишних вместо того, чтоб лишиться двадцати семи пятисот. Что ж, в данный момент эта леди на тридцать две тысячи пятьсот богаче, чем в ту минуту, когда сюда вошла. Может, тебя удивляет, что она так удачно управилась. У нее адвокат хороший, не забывай.
– Но мы не можем просто.., утвердить передачу. У нас недостаточно информации. Мистер Макги, нам нужны сведения о вашей кредитоспособности, нам нужна балансовая ведомость, финансовый отчет… Это в высшей степени не соответствует принятому порядку. Я несу ответственность перед…
– Акционерами, – подсказал старый судья. – Уитт, ты чересчур быстро пролистал бумаги. Попробуй помедленнее. Он послушался. И вдруг замер. Потом вытаращил глаза на Конни:
– Вы будете гарантом по ипотечному обязательству, миссис Альварес?
– Там же написано.
– Если ты еще нервничаешь, Уитт, – добавил судья, – садись в свой “даймлер-бенц”, поезжай поглядеть “То-Ко Гроувс”.
– О нет. Я ничего подобного не имею в виду.