- Да так, более-менее ничего, - отбрехнулся он.
- Ну, а погода-то как в Майами? - не отставал Космос.
Они с Филом, вольготно развалившись на заднем сиденье, все еще надеялись на подробный и красочный отчет о заграничной командировке командора.
- Да я не помню, я и океана-то не видел. Там братва с Урала подтянулась, мы пили в основном, - слабо защищался Саша, все набирая и набирая злосчастный номер.
- А кто был? Кабан был? - решил прояснить обстановку и Фил.
- Был, и Мурат был.
- Ну, и как Кабан?
- Да так... - неопределенно хмыкнул Саша. Фил эту его неопределенность воспринял как сигнал тревоги, все-таки безопасность была его головной болью:
- Чего, какие-то проблемы, что ли?
- Да нет... - отрицательно мотнул головой Саша. О, кажется, дозвонился.
- Вообще Кабан проблемный... - нахмурился Фил.
- Да что Кабан! - жизнерадостно встрял Космос. - Вот когда я на островах был, там такая негритяночка была... - И он смачно зачмокал влажными губами.
- Братцы, я не слышу ни хрена! - рыкнул на раздухарившихся опричников Саша.
Космос убавил звук, но остановиться не мог, продолжая тихо втолковывать Филу:
- А она, прикинь, раздевается, а там - все белое... Сань, да ты расслабься, - хлопнул он по плечу Белова, у которого опять сорвался звонок. - Подумаешь, на месяц раньше...
- Я вообще семимесячным родился, - с неподдельной гордостью сообщил Фил.
- Ну! А разве по нему скажешь? - радостно завопил Космос. - Все будет по уму, Санек! Родится Ванька - ножки обмоем, свозим, окрестим в Свято-Даниловском...
- Постучи по дереву. - Саша сам постучал костяшками пальцев по иконке, закрепленной у лобового стекла. - Ладно. Лирика... Что там у Фархада?
Фил удрученно покачал головой:
- А у Фархада, Саня, полный аллее...
XXVI
"Дамы и господа! Наш самолет, следующий рейсом Душанбе - Москва, совершил посадку в аэропорту Домодедово. Температура за бортом - семь градусов тепла", - даже профессионально бодрый голос стюардессы не вывел Фархада из оцепенения. Перебирая в руках четки, он был словно не в Москве, а в своем доме, в Душанбе. Одни и те же мрачные мысли не оставляли его ни там, ни здесь. Теперь к ним добавились еще и воспоминания...
* * *
В своем благоухающем осенними плодами саду Фархад не находил себе места. Неприятности он предчувствовал заранее - как зверь, инстинктивно. Пытаясь отвлечься, он вытащил из кухни повара Рахмата. Все равно после обеда тот ничем не занимался, бездельничал, подкручивая холеные усы.
- Сейчас мы с тобой поиграем в Робин Гуда.
- Это кто? - не понял Рахмат, но напрягся. Голос хозяина ничего хорошего не предвещал.
- Конь в пальто, - по-русски пояснил Фархад и добавил опять на родном: - Вставай туда. И яблоко возьми.
- Куда яблоко? - Рахмат точно ничего не знал про Робин Гуда.
Пришлось Фархаду самому организовать полную диспозицию. Он взял за локоть повара, подвел его к щиту, куда обычно прикреплял мишень, упражняясь в стрельбе из лука. Когда же Фархад установил на голове несчастного Рахмата большое красное яблоко, тот прозрел. По меньшей мере догадался, каким же образом развлекался этот загадочный Робин Гуд.
- Фархад, может, не надо? - жалобно простонал Рахмат, когда уже третья стрела вонзилась на расстоянии двух пальцев от его правого уха.
- Надо, надо. Должен же я когда-нибудь попасть... - снова прицелился Фархад.
- Фархад, - окликнули его от дома, - к нам гости!
Оглянувшись, Фархад одновременно отпустил тетиву. Стрела вонзилась точно в яблоко, пригвоздив его к щиту.
Рахмат, не веря, что остался жив, кончиками пальцев стер капли со лба и лизнул влажные пальцы. Вместо вкуса крови он почувствовал восхитительную сладость яблока.
- Аллах акбар! - прошептал он еле слышно.
- Вы видели, вы видели?! - восторженно закричал на весь сад Фархад.