Нужен был только внешний толчок, чтобы Куцый начал действовать. И вот этот толчок состоялся.
В первую очередь Куцый хотел добиться того, чтобы Гангут был убран с поста бригадира, полагая, что при пособничестве Огонька именно он займет освободившееся место. Само по себе неоповещение Прохора о захвате Финка могло и не поколебать слишком уж сильно позиции Гангута (тем более что и Финка-то поймал именно он), но побег кассира окончательно и бесповоротно решал судьбу бригадира.
Однако организованное Куцым исчезновение Финка открывало перед замом Гангута и другие перспективы. Если кассир окажется в его руках, вполне можно было рассчитывать на солидные отступные со стороны пленника.
Появлялся и другой приемлемый вариант. Куцый мог лично сдать Финка Прохору, придумав для этого подходящую легенду, - но только после того, как Гангуту подпишут приговор и приведут его в исполнение.
В общем, возможностей масса, но как взять Финка? Ведь надо вскрыть гараж, нейтрализовать сигнализацию и противоугонную систему, а потом отвезти и спрятать полуживого кассира в какое-то надежное место непонятно, между прочим, какое. Куцый, будучи крупным теоретиком, никогда подобными вещами на практике не занимался.
Ему сразу пришла в голову мысль привлечь к этому делу Баклана. Но он хорошо понимал, что малининский бригадир способен лишь на относительно разумный риск, а захват прохоровского кассира будет выглядеть для него натуральным самоубийством.
И тогда Куцый решился на второй безумный шаг - использовать Баклана втемную.
Он полагал, что сможет проконтролировать весь процесс. После того, как люди Баклана уведут тачку Гангута, он сядет угонщикам на хвост и приедет вслед за ними в малининский гараж.
Там уж Баклану деваться будет некуда - дело-то сделано! И тогда Куцый сумеет с ним договориться.
Он приехал к малининскому бригадиру и сказал, что принимает его предложение, но соглашение действительно только на предстоящую ночь, поскольку, мол, как только что выяснилось, Гангут завтра, с раннего утра, перегоняет свою тачку в стационарный, хорошо охраняемый гараж. И тогда ловить нечего.
Баклан засуетился и в конце концов сообщил, что ему удалось подготовить операцию.
Куцый следил с довольно большого расстояния, как работает его человек, но рассмотреть этого парня в темноте не мог, что тогда, впрочем, не казалось существенным.
Он сел угонщику на хвост, но в конце концов упустил его. Куцый уже тогда понял, что сморозил глупость, но в тот момент еще не мог полностью оценить ее масштабы. Ему, конечно же, следовало пасти не угонщика, а самого Баклана, то есть попросту отираться у его гаража. Ведь ясно же было, что товар поступит непосредственно к малининскому бригадиру!
Потеряв из виду "БМВ", он сделал еще одну ошибку - чересчур долго мотался по району в поисках угнанной тачки, а когда осознал, что надо срочно гнать в Малинино, - произошло вроде бы ерундовое событие, но оказавшее, похоже, роковым. Куцего задержали гаишники, которым взбрело в голову проверить его машину по полной программе. Короче, он потерял с ними слишком много времени и в гараж к Баклану опоздал.
Еще никогда он не видел малининского бригадира в таком бешенстве. Баклан был уверен, что Куцый его подставил, но не понимал - зачем и требовал объяснений.
Насколько мог разобраться в ситуации Куцый, разъяренный, но в то же время и крайне напуганный бригадир отказался от машины, а усыпленный кассир, возможно, вообще уснул вечным сном.
Говорить правду при таком раскладе - себе дороже. Куцему пришлось срочно строить из себя дурачка, в чем он некоторым образом преуспел: Баклан в конце концов вроде бы поверил, что наводчик не мог знать, что там у угоняемой тачки было в багажнике.