Фактически НИОКР для китайской промышленной продукции ведутся в США и Евросоюзе. Тем не менее, согласно данным OECD [Organization for Economic Co-operation and Development], в 2006 году Китай опередил Японию по общим затратам на научные исследования. По объему исследований и темпам развития технологий Китай сейчас занимает второе место в мире. Так, на исследования и развитие технологий Китай затратил в уходящем году 136 млрд. долларов, Япония – 130 млрд., США – 330 млрд. Пятнадцать стран Евросоюза, включая Францию, Германию и Великобританию, вложили в научные исследования 230 млрд. долларов. По статистике OECD, число ученых в Китае с 1995 по 2004 годы увеличилось на 77 %, достигнув 926 тысяч человек (в США их пока больше – 1,3 миллиона).
Два момента
Автор: Юданов, Андрей
В статье Андрея Анисина бросаются в глаза два момента. Первый касается общей мысли, что наука не может быть самоокупаема. Это абсолютная правда. Нет ни одной страны, где наука не зависела бы от щедрых государственных или окологосударственных вливаний. Напротив, идея самоокупаемости науки – удобный ультралиберальный миф, позволяющий разорять НИИ и расхищать их собственность. Причем расхищать варварски, с КПД на порядок ниже паровоза (захватывать не идеи и даже не оборудование, а здания и землю).
Наука не самоокупаема. Зато самоокупаемо внедрение, причем самоокупаемо в такой степени, что кормит и себя, и производителя, и всю страну (включая науку, как отнюдь не самую большую статью расходов). В частности, скептицизм автора по поводу американского научного проекта неоправдан. Именно такой проект дал этой стране запас критических технологий, который (через длинную цепочку экономических процессов) и приносит Соединенным Штатам основные деньги. Не важно, где сделан плеер iPod, не важно даже, кто его рассчитывал, а важно, что он носит марку американской фирмы Apple. Именно в Америку потекут деньги. А позиции, занимаемые Apple, – функция, пусть очень отдаленная и не прямая, но именно функция американского компьютерного проекта.
Но внедрение – только росток, появляющийся (причем не всегда) на стволе науки. Не будет леса наук, не будет и ростков внедрений. Зато (увы!) вполне возможен лес наук БЕЗ ростков внедрений. В СССР мы это уже проходили. Венчурное инвестирование – это способ помочь ростку, когда уже образовалась почка, то бишь на самом последнем этапе. И хорошо, что оно есть. Хорошо и то, что, хоть и с великим трудом, венчурное инвестирование начинает обживать наши просторы. Без него у российских почек мало шансов превратиться в ростки. Но лес оно создать не может. Так что без государства науке не выжить.
Второй момент – сам расчет. К сожалению, вычислять на пальцах, как предлагает автор, в экономике очень опасно, уж больно система хитрая, с уймой компонентов, причем компонентов взаимосвязанных. В нашем же случае уязвима сама логика расчета: с помощью очень приблизительных прикидок определить, сколько за науку готова заплатить промышленность, и сравнить с фактическими расходами. Получается то, что и получилось у автора: бизнес готов заплатить за науку лишь гроши, следовательно, самоокупаемой она быть не может. Ответ-то в задачке, как уже сказано, оказался качественно верным (хотя, на мой взгляд, для США доля бизнеса в финансировании науки занижена в разы – но это придирка, если помнить, что цифры получены из "модели с сукном").
Беда в логике: все, за что бизнес не платит, объявляется ненужным ему. Не применить ли такой же подход к сфере безопасности? Сложить все затраты фирм на свои службы безопасности и отнести к общенациональным затратам на те же цели (армия плюс полиция, плюс суды, плюс секретные службы и т. д.). Получим тот же ответ, что и про науку.