По мере чтения я холодела всё сильнее, а под конец подняла голову:
– Я не могу.
Почувствовав, что пахнет жареным, Харрисон перевёл взгляд с директора на меня в ожидании, когда плотину прорвёт.
– Ты профессионал, – заметил он. – Гений работы под прикрытием… ну, типа того.
– Тут, – я потрясла папкой, – речь не о прикрытии. Тут реинкарнация нужна.
– Слушай, Реддинг… – начал Морроу, но я перебила:
– Она библиотекарь. Последнее, что я читала, не считая отчётов о вскрытии, – это статью о том, как сделать глушитель из ватной палочки.
– Ты будешь перебирать вещи в доме, а не управлять библиотекой, – заметил Морроу. – Вряд ли кто-то попросит тебя порекомендовать книжку.
– Она вяжет.
– Значит, и ты на всякий случай научишься. Тебе не повредит хобби помимо коллекционирования трупов.
– Ну не знаю, сэр, – задумчиво протянул Харрисон. – Я видел спицы для вязания. Вы правда хотите отправить Реддинг к ничего не подозревающим мирным жителям с таким оружием? Помните историю с простым карандашом в Египте?
– Чушь не мели, – огрызнулась я. – Карандаш был автоматический, а не простой.
Морроу прокашлялся:
– Я уверен, что Реддинг сумеет сдержаться.
Я бросила папку на стол.
– Она была королевой красоты!
– Срань господня! – Харрисон согнулся от хохота. – Вот это Реддинг точно не потянет. Да вы гляньте! У неё волосы короче, чем у меня.
– Это удобно для работы, – буркнула я, проводя рукой по светлым волосам сантиметра три длиной, которые ещё накануне жарились под париком. – К тому же, я думала, короткие стрижки в моде.
– Короткие – да, – согласился Харрисон. – Но у тебя стиль Бритни Спирс времён нервного срыва. Не котируется ни среди мужиков, ни на конкурсах красоты.
Я всплеснула руками:
– Десять лет назад эта… эта особа самостоятельно организовала бабий марш. Рукодельница? Библиотекарь? Королева красоты? Прошу, скажите, что я могу убить её следующей.
Морроу встал и грозно уставился на меня сверху вниз:
– Довольно. Моя племянница прекрасная женщина. И теперь, до особых указаний, этой прекрасной женщиной станешь ты, или я сам тебя застрелю.
– Попробуйте, – пробормотала я.
– Что?
Я прикусила губу изнутри и стиснула кулаки:
– Без проблем.
– Отлично. Твой день расписан. Сделаешь педикюр, нарастишь ногти и волосы, научишься наносить макияж и ходить на каблуках, никого при этом не убивая. – Директор широко улыбнулся и направился к выходу.
Харрисон покосился на меня и медленно отодвинулся подальше. А затем, держа руку на пистолете, рванул к дверям вслед за Морроу.
Фальшивые волосы? Фальшивые ногти? Кто-то прикоснётся к моим ступням? О боже, они ведь наверняка выберут розовый лак, да?
Застонав, я уронила голову на стол и накрыла сверху руками. Это будет куда сложнее, чем когда я убила наркобарона «Тик-Таком».
И отнюдь не так приятно.
[1]
, – раздался за спиной мужской голос.
Я в ярости развернулась. Кто-то подобрался ко мне так близко, а я даже не заметила! И то, что сидел он за рулём огромного внедорожника с неприлично большими колёсами, только укрепило мои подозрения: пять минут в Луизиане – а я уже потеряла сноровку.
Я быстро оценила незнакомца. «Лет тридцать пять, метр девяносто, около двенадцати процентов телесного жира и слепое пятно слева на сорок пять градусов от центра». Слабость, которую можно использовать.
– Загрязнение? – переспросила я. – Я лишь подняла стоимость этого грязевого потока.
Он улыбнулся – одной из покровительственных фальшивых улыбок, что мужчины используют на тех, кого по ошибке принимают за слабый пол.
– Этот грязевой поток кормит половину жителей города.
– Я на диете.
– Вы, должно быть, племянница Мардж Будро.
Потребовалось какое-то время, чтобы понять: вылетевшее из его рта «Бу-у-дроу» – не что иное как фамилия, которую я вычитала в некрологе. Иначе никогда б не догадалась.
– Да.
– Спорю, вам интересно, как я узнал.
– Хм, весь город состоит человек из пятнадцати и того, что они там вчера подстрелили. И поскольку никто больше не вышагивает по центральной улице с розовым багажом – по крайней мере, я на это надеюсь, – то я не очень удивлена, что вы распознали во мне чужачку.
Мужчина вскинул брови:
– А Мардж описывала вас куда более милой. Полагаю, имелось в виду по сравнению с ней. Ну, раз уж вы здесь… и босиком, буду рад подвезти. Гравий губит ноги.
Я глянула вниз и только теперь сообразила, что стою вовсе не на тротуаре, а крепко так увязла в странной смеси грязи и ракушек. Слава богу, педикюр не сделал мои ступни нежными цветочками.
– Я в порядке. Правда.
Незнакомец не выглядел убеждённым, но, кажется, решил, что выполнил свой долг гостеприимного южанина.