Ведь каждая крупица информации могла помочь ей в ее миссии. Пират говорил о каких-то немыслимых высокотехнологических тонкостях. Какие-то передатчики инфракрасных импульсных сигналов, или что-то такое, она, честно говоря, слабо в этом разбиралась.
Но его голос был таким глубоким, таким пульсирующим и завораживающим. Он словно дотрагивался им до се кожи. Сконцентрироваться было чудовищно тяжело. Лишь когда она услышала свое имя, то собралась с мыслями.
— …думаю, это будет удобно для всех, Рейн. Прошу, сообщите Харриет, — сказал Виктор.
Рейн чуть не выронила чашку, и та ударилась о блюдечко, звякнув.
— Э-э… что сообщить?
На лице Виктора Лазара вспыхнуло нетерпение.
— Прошу вас, будьте внимательнее. Вы будете сопровождать мистера Маккея и меня на склад в Рентоне завтра. Будь готова к трем.
Его лицо было так похоже на лицо отца, только строже и угловатее. Короткие, недавно начавшие серебриться волосы сверкали на фоне смуглой кожи.
Ее отец не дожил до седых волос.
— Я? — промямлила она.
— А что, есть какие-то проблемы? — Голос Виктора стал просто шелковым.
Она быстро покачала головой:
— Нет-нет, никаких проблем.
Виктор улыбнулся, и по спине Рейн побежали мурашки.
— Вот и чудно, — пробормотал он.
Она залепетала что-то в ответ и выскочила из комнаты. Пробежав через весь офис, влетела в дамскую комнату. Она открыла дальнюю кабинку и села в беседке, прижав лицо к коленям и обняв их руками, пытаясь унять дрожь.
Она видела лицо отца так ясно, словно он умер вчера, а не семнадцать лет назад. Такое спокойное и мягкое. Он любил рассказывать ей сказки. Он любил ей показывать прекрасные картинки из своей монографии, по искусству раннего Ренессанса. Он учил ее разбираться в цветах и деревьях. Иногда он являлся ей в снах, и когда она просыпалась, ей казалось, что сердце вот-вот разорвется от тоски.
Но она заставила себя собраться. В пору пить шампанское, а не лить слезы в туалете. Она получила шанс стать королевой пиратов и завладеть своей добычей.
Но она все больше и больше чувствовала себя пойманной в западню рыбкой из своего сна: плавающей нагой по кругу в замкнутом пространстве. Она не понимала, во что ее вовлекают, но чувствовала неотвратимость грядущей катастрофы.
Глава 3
— Сэр? Прошу прощения, но тут на линии мистер Кроу, он просит разрешения приехать на остров.
Виктор не отрывал взгляда от волн, разбивающихся о покрытый валунами пляж, что лежал за его патио [6] . Он глотнул виски из стакана и стал смаковать сложный, комплексный вкус.
— Что ему нужно?
Молодая девушка-интендант деликатно прокашлялась.
— Он говорит, что это касается… э-э… «сердца тьмы».
На лице Виктора заиграла удовлетворенная улыбка. Прекрасное окончание удачного дня. Кто бы мог подумать, что Кроу в душе поэт? Нет, ну в самом деле: «сердце тьмы».
— Передай ему, чтобы приезжал, — сказал он.
— Благодарю, сэр. — Молодая женщина исчезла в глубине дома.
Виктор не спеша потягивал виски, спокойно глядя на верхушки сосен, гнувшихся под вечерним ветром. На Стоун-Айленд росло много сосен. Это была его любимая резиденция, невзирая на трудности, связанные с полуторачасовой поездкой на лодке через Пыоджет-Саунд. Зато никто не мог заявиться сюда непрошеным и не пожалеть об этом. Здесь, в абсолютном уединении, он мог любоваться заливом и наслаждаться красотами дикой природы. Грифы, скопы, большие голубые цапли, дельфины, касатки. Восхитительно.
Ветер стал колючим, а день сменился сумерками, но он все сидел, смакуя виски, не желая идти в дом. Он был доволен собой до абсурда. Ему нравилась игра, что он затеял, и элемент удачи, который он допускал. Его потребности менялись с возрастом, и тяга к власти и богатству уступала жажде риска и приключений.