Лишь на секунду ее рука задержалась на его теплой мускулистой груди, а затем она быстро ее отдернула.
— Очень. Красивая комната. Ты приглашал кого-нибудь подбирать цветовую гамму и мебель или все это сделал сам?
Она говорила невнятно и понимала это, слова с бешеной скоростью слетали с ее губ, и он, мягко улыбнувшись, приложил свой палец к ее губам, чтобы остановить этот безудержный поток.
— Тебя не поражает, Мэгги, что ты так волнуешься, хотя утверждаешь, что ненавидишь меня?
Она попятилась от него, глаза ее стали большими и безумными.
— Нет! Если ты собираешься начать все сначала, я сейчас же уйду!
Она покачала головой, внимательно глядя в ее зардевшееся лицо на удивление бесстрастными глазами.
— Не надо. Сейчас неподходящее время начинать еще одно бесконечное повторение того, что уже было сказано. Я взял все, что мне нужно, так что после того, как ты сделаешь что-нибудь с моими царапинами, мы можем идти.
Он провел ее на кухню и открыл один из высоких дубовых шкафов, чтобы взять дезинфицирующее средство и вату.
Мэгги подождала, пока он сядет, а затем сняла с себя пальто и бросила на стул, стараясь выглядеть спокойно. Ему всегда удавалось вывести ее из равновесия, заставить так опасаться его, что даже такое незначительное на первый взгляд дело, как промывание царапин, вызывало в ней нешуточное волнение.
Ее рука дрожала в то время, как она отрывала кусочек ваты и обмакивала его в дезинфицирующее вещество, а затем неуверенными движениями проводила им по его лицу. Он болезненно сморщился, и она испытала некоторое сожаление из-за того, что все так получилось. Мэгги промыла ему все раны, и ей захотелось что-нибудь сказать, чтобы снять царившее в комнате напряжение.
— Ты мне так и не сказал, что делал там, на складах.
— У меня не было возможности! — В его голосе слышался вызов, но она сделала вид, что не за метила его, потому что была полна решимости сохранять мир, и вскоре он продолжил. — Я должен был встретиться там с одним человеком, который обещал передать мне важную информацию. Он предложил это место, потому что там нам никто бы не помешал и не увидел нас вместе.
— Понятно. Все это для меня звучит весьма таинственно.
Он пожал плечами.
— Возможно, но так надо. Двое свидетелей по этому делу уже столкнулись с большими неприятностями, и мы не можем допустить, чтобы подобное произошло с третьим.
Ее рука застыла, и она нахмурилась.
— Какими неприятностями?
— Теми, которые явно были подстроены. — Он резко выдохнул. — Ты, возможно, слышала о краже золотых слитков.
— Да.
— Так вот, мой отец выступал защитником одного из людей, обвиненных в этом. Тот дал показания после того, как ему обещали смягчить приговор. Однако его подельники не хотят, чтобы он выпутался в то время, как их запрячут в тюрьму. Было предпринято несколько попыток запугать присяжных, плюс эти неприятности, суд отложили, а тут умер отец. Я взялся за это дело вместо него.
— Все это выглядит опасно.
— Не более опасно, чем другие дела, в которых я принимал участие. Ты закончила?
— Что? — Сначала она даже не поняла, что он сказал, задумавшись об опасности, которая ему угрожала.
— С моим лицом. Все в порядке?
— Ах да. — Она улыбнулась, чтобы скрыть свои чувства. — Хотя, думаю, комментариев не избежать. Видно, что это царапины. Может, скажешь, что это сделала кошка?
— Кошка… или тигрица? Мне кажется, последнее больше соответствует действительности, как ты считаешь?
Голос его прозвучал так пронзительно, что по ее телу побежали мурашки.
— Мэтью, я не думаю, что…
Его рука скользнула к ее затылку и, нащупав заколку, он щелкнул ею, и волосы густыми шелковыми волнами упали на ее лицо.
— В этом твоя беда, Мэгги, ты всегда слишком много думаешь.