Войдя, Джинни сказала:
— Я узнала, что вы собираетесь ехать на Пэрлью к Лэнгдонам.
— Да, — очень скупо и неприветливо ответила девушка, но в ее тоне прозвучало что-то такое, отчего Джинни поняла, что ее хотя бы выслушают до конца.
— Скажите, пожалуйста, вы хорошо знакомы с этой семьей?
— Нет, если честно, я даже никогда не видела их. Видимо одиночество и желание поговорить заставило девушку побороть сдержанность и она продолжила:
— Меня наняли, чтобы я занималась с ребенком. Я своего рода гувернантка. Знаете, вероятно, это похоже на Джейн Эйр... Одинокий, заброшенный замок... Впрочем, я надеюсь, он достаточно мрачный.
— Простите, но я не могу понять, как такая молодая и красивая девушка может пойти на то, чтобы жить в заброшенном и уединенном месте. Во всяком случае, говорят, что Пэрлью именно такое место.
— Если честно, — ответила та, — только из-за денег. Лэнгдоны назначили высокую плату, а мне ужасно нужно заработать. Но вы не сказали, почему это интересует вас.
— Я хочу попасть на остров по личному делу, но, кажется, добраться туда не так уж легко.
— Ну, нет ничего проще. Мы можем поехать вместе. По правде говоря, я была бы очень рада, если бы вы поехали со мной. Ну, на тот случай, если там действительно все ТАК мрачно.
— Вы знаете, я тоже сначала так хотела, — задумчиво проговорила Джинни.
На минуту воцарилось молчание, потом Джинни внезапно спросила:
— А сколько вам нужно денег?
— А...
Девушка выглядела очень растерянной.
— Моей матери необходимо сделать серьезную операцию, понимаете? Серьезную и, боюсь, дорогую.
— Насколько дорогую?
— Мне понадобится примерно две тысячи долларов. Но из того, что Лэнгдоны обещали мне заплатить, я смогу свободно отдать матери эти две тысячи.
Джинни открыла кошелек.
— Если дело такое серьезное, не лучше бы, вам получить деньги сразу?
— Да, конечно, но...
— Я могу дать вам пятьсот долларов сейчас, — сказала Джинни, — и билет до Нью-Йорка. Я напишу для вас письмо моему адвокату, и он выплатит вам еще две тысячи.
Девушка была совершенно ошарашена.
— Я не понимаю вас, вы, должно быть, шутите?
— Уверяю вас, не шучу. Ни в малейшей степени. Правда, долларов двести я дам вам чеками транспортного агентства, но подпишу их, и вы без проблем обратите их в наличность. Что касается денег в Нью-Йорке, я могу дать только честное слово, что они есть и что вы их получите сразу же.
Джинни говорила это, быстро подписывая чеки, которые достала из кошелька.
Изумленная девушка уселась на безупречно заправленную постель и уставилась на нее.
— Что я должна для этого сделать? — выдавила она наконец.
— Я хочу занять ваше место на острове, — ответила Джинни, не поднимая глаз.
— Но я не могу пойти на это.
Джинни закончила подписывать и начала пересчитывать деньги, раскладывая их на маленьком туалетном столике вместе с чеками аккуратными стопками.
— Почему? — кротко спросила она. — Ведь вы приехали сюда только потому, что нуждались в деньгах. Вы не знаете этих людей, так что моральные обязательства не могут вас терзать. Ваша мать, сможет сразу сделать операцию, а вам не придется сидеть все лето в сыром каменном мешке посреди океана.
— Но это нечестно! — Девушка перевела нерешительный взгляд на Джинни, которая уже писала письмо Лу Беннеру. — Может вы все-таки скажете, почему для вас это так важно.
Джинни на минуту задумалась. Она видела быстрые взгляды, которые девушка кидала на деньги, слышала нотку соблазна в ее голосе, но так просто от нее было не откупиться. Джинни понимала, что предложение будет принято только в том случае, если она сможет убедить девушку в чистоте своих намерений, а сделать это можно было, лишь рассказав ей часть правды.