Лорд Ротвин пододвинул стул поближе к кровати и сел возле Лалиты.
— Мы обвенчаны, Лалита, — твердо сказал лорд Ротвин, — поэтому между нами не должно быть никакого притворства или лжи. В ночь, когда вы потеряли сознание из-за моего жестокого обращения, ибо на вас я выместил свою обиду на Софи, вы сказали, что вас избивала ваша мачеха, а потом, испугавшись, сказали, что это была ваша мать. Я хочу, чтобы вы знали, пока вы находитесь под моей защитой, ни один человек не осмелится обидеть вас. Отныне вы моя жена, и все ваши жизненные неурядицы остались позади, в прошлом!
Лалита подняла на мужа глаза, и ему показалось, что она верит ему. Неожиданно она сказала:
— Но я не могу… оставаться у вас.
— Почему?
— Потому что… вы ведь не желали, чтобы я стала вашейженой, и, если вам вздумается отослать меня обратно, никто не поверит, что мы были обвенчаны.
Лорд Ротвин пристально посмотрел на Лалиту и произнес довольно странным голосом:
— Не хотите ли вы сказать, Лалита, что вы готовы умолчать о том, что мы женаты? Что вы готовы исчезнуть из моей жизни?
— Сделать это будет нетрудно, — ответила девушка. — Кроме того, это единственный выход из ситуации: я совсем не та женщина, которую вы мечтали взять в жены.
— Я принудил вас выйти за меня замуж, — сопротивлялся лорд Ротвин. — Я хотел отомстить вашей сестре. Кроме того, я заключил с вами сделку, выгодную мне не только на небесах, но и на земле, ведь я женился-таки на мисс Стадли!
Помолчав, Лалита переспросила:
— Так я спасла вас от уплаты десятитысячного пари?
— Спасли, — ответил лорд Ротвин. — Но я отказался принять деньги, когда мне их предложил проигравший.
— Но почему?
— Хорошо, — согласился супруг Лалиты, — я скажу вам правду и надеюсь, что в будущем смогу рассчитывать на вашу искренность. Итак… когда ваша сестра дала согласие выйти за меня замуж, я посвятил в эту тайну двух своих ближайших друзей, и один из них сказал мне, что я дурак.
— Почему?
— Он сказал мне, что Софи Стадли ради упрочения социального положения готова на все; если она отвергнет предложение Джулиуса Вертона, то только потому, что полагает, что герцог, его дядя, будет здравствовать еще долгие годы. В этом смысле я более предпочтительный муж для нее, чем бедняга Джулиус.
Пока лорд Ротвин рассказывал, Лалита думала о том, что то же самое и даже почти теми же словами говорила ее сестра.
— Я был влюблен, — продолжал лорд Ротвин, — и очень рассердился на своего друга. Софи любит меня ради меня самого, как зеленый юнец, уверял я сам себя. Приятель предложил мне пари на десять тысяч гиней. Он утверждал что если Софи узнает, что герцог Йелвертонский при смерти, она не разорвет свою помолвку с Вертоном. Я презрительно насмехался над ним, поскольку был уверен, что Софи клялась мне в любви со всею искренностью юной души. Чтобы выяснить правду, мы составили письмо, которое, по нашему замыслу, ваша сестра должна была получить, прежде чем она отправится к церкви Святого Гроба Господня.
— Вы придумали довольно жестокое испытание, — вымолвила Лалита.
— Жестоким оно было или нет, но оно ясно показало, что мой друг оказался совершенно прав, а я был дураком!
— Следовательно, он выиграл пари!
— Откровенно говоря, да, но, когда вы направились к карете, чтобы уехать домой от церкви, я вспомнил, что в договоре сделки значилось «мисс Стадли», а вовсе не «мисс Софи Стадли».
— Я поняла… — с грустью прошептала Лалита. — Впрочем, с вашей стороны было весьма благородно отказаться от денег, которые формально ваш друг проиграл вам.
— Я рад, что заслужил ваше одобрение! — засмеялся лорд Ротвин.
— Впрочем, — продолжала Лалита, — вы понесли ущерб…
— Я? Ущерб? — изумился хозяин дома.
— Да, ведь… теперь вы женаты на мне.