Она ничуть не сомневалась, что, поддавшись на эту приманку, никогда не увидела бы никаких украшений. Гарри Горинг в корне изменил ее отношение к драгоценностям, и поэтому Олетта быстро сказала:
— По-моему, батюшка, мне не стоит надевать украшения, которые не могут позволить себе другие девушки моего возраста. Я не хотела бы… чтобы герцог или его гости подумали, что я выставляю напоказ свое богатство.
При упоминании о герцоге ее голос дрогнул, но отец ничего не заметил.
— Возможно, ты и права, — отозвался полковник. — Ты, как твоя мать, всегда беспокоишься о чувствах других людей. Что ж, надень свой жемчуг, а остальные украшения мы возьмем с собой просто на всякий случай.
— Да, конечно, — послушно согласилась Олетта. Чтобы доставить отцу удовольствие, она осмотрела все платья, которые он купил. Шляпки показались ей чересчур вычурными; раньше она таких не носила. Та, в которой ей предстояло ехать, была отделана страусовыми перьями, другая, охотничья, — павлиньими. По словам отца, это был последний крик парижской моды.
— Я так и знала, — сказала Марта, верная своей привычке во всем находить недостатки. — Ваш отец не подумал о тех мелочах, которые вам понадобятся, но я купила несколько пар перчаток, вечерних туфелек и еще ботики для охоты.
— Я не сомневалась, Марта, что ты обо всем позаботишься, — улыбнулась Олетта. — Только не упоминай при отце, что ты была в Лондоне. Он огорчится, узнав, что забыл что-то важное.
Они выехали рано утром и добрались до Лондона с обычным комфортом, который обеспечил им мистер Аллен. Впрочем, это было ничто по сравнению с тем, что ожидало их в Паддингтоне.
Олетта не знала, что четвертый герцог Горлстонский, подобно прочим дворянам, принимал гостей с тем же размахом, что и его высочество в Сандрингеме. Поэтому она была потрясена, обнаружив, что на станции их ждет личный поезд герцога. Отец же ничуть не удивился.
Одетые в ливреи Гора слуги приветствовали их, едва они вышли из кареты, а прочая челядь подхватила багаж. Олетта бросила взгляд на вещи, которые отправлялись в Гор, и подумала, что они похожи на небольшую гору. Она еще не знала, что в присутствии принца ни одна леди не позволит себе надеть одно и то же платье дважды, а значит, даже для короткого двух-или трехдневного визита необходимо было везти с собой невероятное количество одежды.
К поезду подошли несколько весьма элегантно одетых мужчин; полковник, похоже, знал их всех.
— Нет нужды гадать, зачем вы едете, Эшерст, — услышала Олетта слова одного из джентльменов. — Прошел неприятный слушок, что новый герцог собирается избавиться от отцовских конюшен. Вы должны предотвратить это любой ценой.
Полковник Эшерст загадочно улыбнулся, но его собеседник настаивал:
— Надеюсь, что это всего лишь слух. Мы не можем позволить себе сменить старых и уважаемых коннозаводчиков на дельцов, которые приберут этот королевский вид спорта к своим нечистым рукам.
В его словах слышался явный намек, и Ъгоящие рядом люди засмеялись.
— Я уверен, что полковник Эшерст, который разбирается в лошадях лучше всех в Англии, напомнит герцогу о его обязанностях, — сказала очень красивая дама. — А они заключаются в том, чтобы поддержать традиции Горингов, не так ли, полковник?
Олетта заметила, что она поощрительно улыбнулась отцу, но не удивилась — полковник, несмотря на годы, по-прежнему был привлекателен для женщин.
Когда полковник представил собравшимся свою дочь, выражение их лиц заметно изменилось. Они знали о ее богатстве и догадывались, зачем она приглашена на охоту. От стыда Олетта была готова провалиться сквозь землю.
«Герцог женится на мне не из-за денег!» — хотелось закричать ей.