– Мако, Исти и Бей не покидали ранчо прошлой ночью, и я могу подтвердить это. И у Вас нет никаких доказательств того, что они совершили что-то противозаконное, потому что ничего такого они не совершали. Едва ли они покидали ранчо хотя бы раз.
– Все равно, – назидательно заметил помощник шерифа, – я поступил бы неправильно, если бы оставил их здесь и подверг опасности миссис Андалусию. Апачи есть апачи! Не могу понять, почему ты не отослала их обратно в резервацию, когда они впервые появились на ранчо. Странно, что вас всех еще не зарезали во сне и не спалили ранчо.
Маккензи понимала: объяснять, что апачи – самые честные и надежные из всех работников «Лейзи Би», совершенно бесполезно. Кэл был виноват, потому что вырос среди индейцев, а горные апачи опасны потому, что они апачи. При такой слепой ненависти все доводы разума не имели смысла. Маккензи хотелось только одного: поскорее очнуться от этого кошмарного сна.
– Где эти индейцы, Маккензи?
Лгать было нелепо. Мако, Исти и Бей работали с молоденькими жеребятами на большом пастбище западнее конюшни.
– Можешь не отвечать, – сказал Израэль, когда они приблизились к конюшне, – я сам вижу.
Лошади остановились, и Кроссби повернулся к Кэлу.
– Отойди, – велел он. Кэл молча повиновался.
– Все прошло бы гораздо спокойнее, если бы ты велела индейцам зайти в конюшню по какому-то делу, – намекнул Поттс Маккензи и разъяснил, – тогда мы сможем окружить их.
– Они не такие дураки, – ответила Маккензи, дерзко глядя на него.
Горные апачи уже что-то заподозрили – они следили за Израэлем и его людьми, как олени за приближающимся хищником.
Внезапно Кэл рявкнул какую-то команду на языке апачей, в тот же миг индейцы исчезли, а Кэл опрометью бросился в конюшню.
– Поймать! – заорал Кроссби, как ненормальный.
Люди замешкались, не зная, кого ловить – Кэла или индейцев.
– Идиоты, бегите за Смитом! К черту этих апачей. Ловите Смита!
Кроссби огрел лошадь по бокам, и она устремилась вперед к открытым воротам конюшни. Поттс и два ковбоя «Бар Кросс» оказались в воротах одновременно – получилась пробка, и все застряли в проходе.
– Убирайтесь с моей дороги…! – Кроссби так грязно выругался, что даже видавшим виды работникам Маккензи стало не по себе.
К тому времени, когда преследователи смогли разобраться между собой и попали в конюшню, Кэла и след простыл. Они снова выскочили наружу с оружием наготове, ища повсюду свою жертву, но Кэл исчез, словно в воздухе растворился, как умеют делать одни лишь апачи. В долине ему действительно негде было спрятаться, но он мог укрыться в горах среди многочисленных скал и извилистых ущелий, а горы были совсем рядом.
– Он направился в сторону гор, больше некуда! – проревел Кроссби. – Поехали за ним! Этот негодяй далеко не уйдет, у него нет коня!
– Израэль, сделайте хоть что-нибудь! – воскликнула Маккензи, когда Кроссби умчался со своими ковбоями. – Они же убьют его еще до суда! Они не полицейские! Вы здесь представляете закон! Ради бога, следите за их действиями!
– Маккензи… – в голосе Израэля чувствовалась неуверенность.
– Вон он! – один из мужчин указывал в сторону рудника, который когда-то разрабатывал Фрэнк Батлер; тоннель, любимое место игр Фрэнки в жаркие летние дни, вел на восток. – Он полез в старый рудник!
– Теперь он у нас в руках! – воскликнул Кроссби. – Бегите за ним!
Люди остановились в нерешительности.
– Какого черта вы ждете? – вопил Кроссби. – Скорее за ним!
– Чего же ты сам не идешь? – спросил какой-то человек.