Несмотря на слоновьи размеры, она всегда была озабочена своим внешним видом — и даже в смятой ночной сорочке желала выглядеть элегантно.
— Вернусь при первой возможности. А точнее сказать невозможно. Вы уж тут хорошенько заботьтесь о Люси — чтоб ей не было одиноко без меня.
— И без вашего наказа наша пташечка без присмотра не осталась бы, — обиженно фыркнула мисс Маклеод. — Я при ней со дня рождения, и она как моя кровинушка. Так что вы об одном думайте: как бы себя сберечь. Эти холоворезы, черт их побери, слишком распоясались! Любого стрельнут, кто хоть мало-мало на индейца смахивает. Так вы уж, холубчик, помните, что храфский сан у вас на лбу не написан — сперва они пальнут, а кохда прощения попросят — уж поздно будет! Вы ж знаете, как это бывает! В сорок пятом наши-то херои, которые были, навроде Михера, за независимость Ирландии, взяли да и вырезали почти весь наш клан — ночным делом да под хорячую руку. Кохда дело до резни доходит, своих и чужих не очень-то различают.
Адам стер улыбку с лица и серьезно сказал:
— Я мигеровским скотам не свой. Да вы не беспокойтесь, мисс Маклеод. Я всегда осторожен. К тому же мы вооружены и в обиду себя не дадим.
— Дай Бох, дай Бох! Ну да полно вам вежливо переминаться у моей постели. Идите к Люси — знаю, что вы спешите. А впрочем, вот еще что! — торопливо прибавила добрая гувернантка. — Бонхэмы уезжают или остаются? Люси привязалась к ним всей душой!
В ее голосе была нотка ревности, но заботу о девочке мисс Маклеод, похоже, ставила выше своих чувств.
Адам замялся. Что предпримут Бонхэмы после его отъезда — об этом он мог лишь гадать. Подняться в спальню и попросить Флору остаться до его возвращения? Нет, исключено. К тому же мисс Маклеод справится сама… да и нотка ревности в ее голосе… действительно ли она хочет, чтобы Бонхэмы задержались на ранчо?
— Вы вот что… — сказал Адам, — вы им от моего имени предложите остаться… если сочтете это полезным для Люси. А когда именно я вернусь — не в моей воле обещать. Как все повернется — один Господь ведает. Обстоятельства, знаете ли…
Адам развел руками.
— Всадите пулю в одно «обстоятельство» — за меня. И да благословит вас Хосподь!
Адам тихонько рассмеялся.
— Я и не знал, что методистский Хосподь такой кровожадный!
— Пресвитерианский, милорд, пресвитерианский! И наш Бох не таков, чтобы до скончания века глядеть сквозь пальцы на умышляющих зло!
Когда Адам взял на руки Люси, она проснулась лишь наполовину. Рассеянно улыбаясь со сна, малышка приняла отъезд отца с обычной жестокой детской беспечностью (тоска и страх приходят позже).
— Привези индейскую колыбельку для моей Малышки Ди-Ди, — только и пробормотала девочка.
Впрочем, отцу часто случалось срываться из дома посреди ночи. Люси к этому привыкла и не догадывалась, что на этот раз он отправляется в особенно опасный путь.
— Обязательно привезу. Ты не проказничай, береги себя — и не очень донимай Добрую Тучу.
— Хорошо. Раз я остаюсь за хозяйку, значит Джордж и Флора теперь на мне, — солидно проронила Люси, сладко зевая и сонно тараща глаза. — Можно, я сама буду подавать им чай в гостиной?
— Договорились. Я скажу миссис О, что в мое отсутствие ты тут главная. — Адам имел в виду вторую ирландку, экономку миссис 0'Брайен.
— Возвращайся скорее, папа! Ведь ты обещал нам купание в дальней заводи! Она чудная! Флора и Джордж смерть как хотят увидеть эту красоту!
В распорядок жизни трехлетнего существа никак не вписывались распалившиеся на индейское добро хмельные ополченцы.
Ну и слава Богу, что в ее славной кудрявой головке нету места взрослым хлопотам!
— Я вернусь к моему золотцу как можно скорее, — сказал Адам.