Сейчас Анна должна была быть в театре, и Рори, как постоянный посетитель, прошел через черный ход и направился к гримерной актрисы.
Анна готовилась к вечернему спектаклю. У этой женщины был редкий дар, она мастерски владела искусством перевоплощения и могла изменить чью угодно внешность до неузнаваемости.
Заметив отражение маркиза в своем зеркале, актриса обернулась, и восхитительная улыбка засияла на ее красивом лице.
— Рори! Рада видеть тебя. Даже в этом идиотском наряде.
— Ты ничего не понимаешь. Это сейчас самое модное! — воскликнул Форбс, вертясь перед зеркалом. — И носить очень удобно. Особенно туфли. Похоже на прогулку босиком по адской сковороде.
— Тебе бы примерить пару женских платьев, тогда поймешь, что значит ад.
— Кстати, мне придется это сделать, — признался маркиз. — Как ты думаешь, мне пойдет быть пожилой женщиной?
— Ну, если только очень высокой и худой старухой, — усмехнулась Анна.
— Уменьшиться я вряд ли смогу, но вот согнуться, думаю, у меня получится.
— Значит, опять будешь дразнить герцога, — улыбаясь, заметила актриса. — Это слишком рискованно.
— Я рискую не больше тебя.
— Слышала, ты женился, — повернувшись обратно к зеркалу, тихо спросила Анна.
— Похоже, вся Шотландия только и говорит что о моей свадьбе, — проворчал Форбс.
— Верноподданный короля женится на якобитке. Это что-то новенькое и, главное, неожиданное.
— Ни у меня, ни у моей жены не было выбора. Если бы я не женился на ней, кто знает, что стало бы с бедняжкой, останься она в руках Камберленда.
— Конечно, ты же всегда всех спасаешь. Просто это так необычно для тебя: отец семейства.
— Да, меня ничто не привлекает в семейной жизни. Если бы ты знала мою мать и моего, так сказать, законного отца, то поняла бы меня. Наш брак лишь видимость, которая, как мы оба надеемся, скоро закончится. Но тому есть преграды. Младший брат моей жены в плену у Камберленда, да и мое положение в клане тебе хорошо известно.
— Но ей известно?
— Слава богу, нет.
— Ты совсем не доверяешь ей?
— Просто не хочу подвергать опасности еще одну невинную жизнь. Но, с другой стороны, что помешает ей обменять голову Черного Валета на жизнь своего брата?
— Да, Рори, иногда мне кажется, ты слишком усложняешь свою жизнь.
— Ты, что ли, нет? Ладно, хватит об этом. Молодой лорд Огилви в плену. Он единственный из семьи остался в живых. Надо освободить его.
Анна обернулась и внимательно посмотрела на Рори.
— Но раньше мы только помогали беглецам. А теперь ты собираешься проникнуть в одну из тюрем герцога?
— Да, именно это я и собираюсь сделать.
— Безумец. Скажи, что ты задумал?
— Я знаю, где они прячут юношу. План такой: один из моих людей затеет драку у стен темницы, надеюсь, его бросят туда же, куда и Огилви. Ну а потом драчуна навестит его старая матушка, которая на обратном пути попросит охрану показать ей ненавистного якобита.
— И эта старая матушка — конечно же, ты.
— Думаешь, не справлюсь?
— Видишь ли, дорогой мой, женщины и в старости несколько отличаются от вас, мужчин, — мягко произнесла актриса, подходя к Форбсу и прикасаясь к его спине, слегка наклоняя ее. — Мы приклеим тебе соломенный горб. Еще у меня есть седой парик, совсем новый. Грудь изобразим, набив под рубашку лоскутов и тряпок, а живот придется сделать из подушки. Уж прости меня, дружище, но выглядеть ты будешь поистине ужасно.
— Уж лучше уродиной, чем красавицей, — усмехнулся рыцарь. — Меньше всего мне бы хотелось отбиваться от британских солдат.
— Ну, об этом тебе не стоит волноваться. Когда тебе нужно возвращаться?
— Послезавтра.
— Тогда приходи завтра вечером после спектакля. Я все приготовлю, — произнесла Анна.
В течение нескольких следующих дней Элизабет нянчилась со щенком, вставая по многу раз за ночь, чтобы покормить малыша.