– Роберт подошел к коню, с трудом взобрался на него, не выпуская девушку из рук, и усадил ее перед собой. – Увидимся в доме.
– Кто вы? – Вопрос прозвучал как тихий, едва уловимый вздох.
Прямо на Роберта смотрели огромные печальные глаза – скорее золотистые, чем карие.
– Не бойся. Я отвезу тебя домой.
– У меня нет... дома. – Несмотря на то, что голос звучал едва слышно, она произнесла эти слова решительно и отчаянно. Потом ресницы снова медленно опустились. – И я... не боюсь. Вы не... – Она снова потеряла сознание.
«Что «не»? – мельком подумал он. – Не Себастьян Лендфилд? Не тот, кто с такой жестокостью обращался с ней?» Волна ярости снова окатила Роберта.
Пуская лошадь галопом вперед, он с невольной нежностью прижал к себе худенькое тело.
– Где ее можно уложить? – спросил Роберт, входя в дом.
– Куда делся мой муж? – воскликнула Марта.
– Едет следом. Так куда ее положить?
Она кивнула в сторону лестницы.
– Ее комната наверху.
– Согрейте воды, поднимитесь и переоденьте ее, – приказал Роберт, направляясь к лестнице.
– Это и есть невеста? – Гэвин вышел из комнаты в холл и остановился у перил. – Что с ней? Она ушиблась?
– Лендфилд уверял, что она в полном порядке, – ответил Роберт, шагая по ступенькам наверх. – Он тащил ее за собой на веревке через лес. И считает, что ей это не причинило особого вреда.
Гэвин двинулся следом.
– Судя по всему, викарий столь же добр и обходителен, как и его жена.
Роберт молча прошел в комнату со своей хрупкой ношей и осторожно положил девушку на узкую кровать.
– Мы остаемся здесь ночевать? – спросил Гэвин.
– Дело идет к вечеру. Надо подождать, пока она немного придет в себя и сможет усидеть в седле. Тронемся в путь завтра на рассвете.
Гэвин с сомнением посмотрел на бледное лицо на подушке.
– Боюсь, одного дня будет маловато. Выглядит она неважно. Ты уверен, что ей не нужен лекарь?
– Переломов у нее нет. На какое-то мгновение она уже приходила в себя. – Роберт снял с нее покрытые грязью туфли и стянул мокрые насквозь чулки. То и другое он бросил на пол. – Надеюсь, выдержит.
Гэвин по-прежнему не отрывал взгляда от этого удивительного лица.
– Как тебе кажется, она похожа на Марию Стюарт?
– Откуда мне знать? Я ни разу не видел ее.
– Мне однажды в руки попался ее портрет. Ну и потом о ней столько рассказывали, описывали, как она выглядит. – Гэвин задумчиво покачал головой. Так вот она какая – невеста Роберта: тонкие черты лица, прозрачная кожа, плавный изгиб бровей, красиво очерченный рот... – А какого цвета у нее глаза?
Какого же цвета были эти глаза, смотревшие на него с такой надеждой?
– Карие.
– Как и у матери. Только у твоей нареченной не такие правильные черты. До Марии ей далеко. Она не так хороша, как мать.
– Может, она пошла в отца. А Шрюсберри никто не осмелился бы назвать Адонисом.
Да где же эта чертова баба с горячей водой? У девушки ноги, как лед.
– Вполне возможно. – В глазах Гэвина мелькнули лукавые искорки. – Зря я надеялся, что тебе достанется нечто получше. Правда, она еще совсем ребенок. С годами девочки иной раз хорошеют. Не могу смириться с мыслью, что у тебя будет некрасивая жена.
Роберт бросил на брата уничтожающий взгляд.
– Ступай вниз и сядь к огню.
– Отсылаешь меня к этой ведьме? – вздохнул Гэвин и шагнул к двери. – Ну ладно, иду.
– И не пускай Лендфилда наверх, – крикнул ему вслед Роберт.
– Вряд ли он осмелится сделать ей что-нибудь худое, пока ты здесь, – ответил Гэвин, прикрывая за собой дверь.
Роберта беспокоило не это. Он не ручался, что не проткнет викария насквозь, если тот подойдет к нему. В гневе он иной раз не помнил себя. Хотя непонятно, почему это его так возмутило. Опекуны вправе наказывать своих подопечных за разного рода провинности. И что значит для Роберта эта девушка!
Нет, неверно. Она станет его женой.