Маша включила телевизор. В телевизоре шли новости. Новости состояли из теракта в Чечне и обысках в SkyGate.
Маша пожалела, что не расцарапала вчера этой маленькой нахалке рожу, когда та встала, такая уверенная, такая спокойная, на пороге
* * *
От Кутятина Аня поехала в офис к Стасу.
Оказалось, что офис этот располагается все в той же вчерашней проклятой гостинице «Аврора», на двенадцатом этаже, отделенном от прочих помещений пуленепробиваемой дверью лифта и кучей буро-зеленых охранников с автоматами.
Навстречу Ане вышел Влад.
– Станислав Андреевич занят. У него переговоры, – сказал Влад.
– Я на пять минут, – ответила Аня.
Ей пришлось прождать в переговорной минут десять. Офис был как офис. Очень строгий. Очень европейский. В аквариуме на стене плавали рыбки, и это были не рыбки пираньи, как в офисе ее отца, а немыслимо красивые и толстые вуалехвосты.
Потом за ее спиной хлопнула дверь. Аня обернулась: у стены стоял Стас, в черных брюках и пуловере, скрестив руки на груди.
– Так, значит, ты заодно с Кутятиным? – спросила Аня.
Стас не шевельнулся.
– С чего ты взяла?
– В офисе Никитина идут обыски. Это из-за того, что он вчера объявил твои машины в розыск?
– Он их не в розыск объявил. Он заявил, что в машинах – вооруженные террористы с заложницей.
– Какая разница. Он – тебя, ты – его?
Стас помолчал.
– Между прочим, Никитин – козел. А если бы вчера мы с ментами перестреляли друг друга? Тебя могли бы убить, кстати.
– И ты за это уничтожаешь его бизнес?
– Это не я. Но вытаскивать его я точно не буду.
– А на каких условиях вы будете его вытаскивать, Станислав Андреевич?
– Сейчас? Пусть отдаст половину бизнеса.
Маленький пальчик Ани уперся в черный пуловер.
– Ты убил моего отца, – сказала Аня, – ты украл его деньги. А теперь ты пытаешься разрушить бизнес человека, который честно заплатил за этот бизнес деньги. Я сделаю все, чтобы остановить тебя.
Уже когда ее «Мерседес» отъехал от гостиницы, она внезапно сообразила, в чем было отличие офиса Стаса от всех прочих виденных ею офисов.
Нигде – ни у пуленепробиваемых дверей лифта, ни у стеклянных дверей с охранниками, ни в приемной – не было ни единой таблички с названием фирмы.
Или с именами руководителей.
* * *
Дверь за Анной Собиновой захлопнулась, а Стас все еще стоял посередине переговорной, задумчиво покачиваясь с носка на пятку и посвистывая. Лицо его, с расплющенным носом и глазами цвета жареного миндаля, ничего не выражало. Постояв секунд десять, Стас вернулся в кабинет, набрал сотовый телефон Мережко и отдал необходимые распоряжения.
– По-моему, – проговорил слышавший разговор Влад, – ты делаешь ошибку.
– Эта девочка не оставляет мне другого выбора, – сказал Стас, – позови… этих двоих.
Через пять минут в кабинет вошли охранники «Авиаруси» – высокий веснушчатый Игорь Корягин по кличке Коряга и маленький Петя Смуля по кличке Баклажан.
* * *
Генерал Кутятин соврал Ане. Он не объявил Василия Никитина в розыск и не собирался этого делать. Во всяком случае, пока. Объявленному в розыск Никитину было бы уже нечего терять. А это глупо – вести деловые переговоры с человеком, которому уже нечего терять, который доведен до последней черты и будет только кусаться, как загнанная в угол змея.
Гораздо правильней вести переговоры с человеком, который уже почувствовал на себе тяжелую руку власти, который растерян, побит, терпит убытки и зализывает на боку проплешину, в том месте, где его ошпарили правоохранительным кипятком, – и в то же время этому человеку еще есть чего терять. И есть что сохранить.
Однако угроза Ани возбудить уголовное дело против руководителей «Росско» в случае, если в SkyGate не прекратятся обыски, заставило Кутятина поторопиться. И в четыре часа дня на квартире, в которой прятался Никитин, раздался телефонный звонок. Трубку снял его зам.
– Мне Василия, – сказала трубка.
Голос был незнакомый, и зам ответил:
– Его здесь нет.
Телефон поговорил еще некоторое время, а потом зам, побледнев, повесил трубку и обернулся к Никитину:
– Это был… генерал Кутятин. Он сказал, что хочет побеседовать лично. И что сейчас к подъезду за тобой подойдет машина.
* * *
Владелец авиакомпании «Скайгейт» Василий Никитин и генерал ФСБ Захар Кутятин встретились в офисе «Росско».
Перед встречей вышла маленькая заминка. Люди Кутятина любезно предложили молодому предпринимателю довезти его на конторской «Волге», на что Никитин справедливо возразил, что у него имеется собственный транспорт. В конце концов Никитин сел в «Волгу», а транспорт поехал следом. Никитин с досадой подумал, что все это – не больше чем литературная условность. Хотят арестовать – арестуют, и никакая охрана не поможет.
Никитин не без основания полагал, что охрана-то его и сдала, кто-то из ментов сопровождения и настучал о том, где он находится.
– Здрасьте, Василий Никитич! – сказал Кутятин, ласково вставая ему навстречу. – Как дела?
– Дела нормально, – сказал Никитин, – и я должен сказать, что вы не зайдете в «Авиарусь».
Кутятин пожал плечами.
– Зато мы докажем, что ты возишь контрабанду.
– Зачем? Вы просто угробите мою компанию. И никакой выгоды не получите.
– С тебя – не получим. Остальные – будут бояться.
Никитин усмехнулся.
– Вы никогда не вернете себе все самолеты.
– Мы готовы на долю в твоей конторе.
Никитин покачал головой.
– Никогда.
Кутятин помолчал.
– Ну что же, у нас есть другое предложение. Мы знаем, что деньги за самолеты остались на твоих оффшорках. Переведи половину нам.
– Я их перевел Собинову.
– В «Авиаруси» нет и следа этих денег. Это первое, что мы выяснили после убийства.
– Значит, Собинов планировал сбежать с этими деньгами. Ищите. Это ваша профессия. Эти деньги уже не мои, и мне плевать, кому они достанутся. Ни моей компании, ни моих самолетов вам не видать.
Генерал нахмурился.
– Ты, бизнесмен, не зарывайся! Ты взял за гроши имущество, которое народ строил годами! Ты возишь контрабанду! Это тебе при прежнем режиме можно было бесчинствовать, а теперь государство возьмет свое! Ты думаешь, мы тебя сами трепем? Есть указание!
– Чье?
Лицо генерала сделалось торжественным и скорбным, и он ткнул пальцем куда-то в правый угол, где висела икона Николая-угодника и портрет скорбящего президента.