Изабелла удивлялась тому, как сильно изменилась ее жизнь за столь короткое время. Кто бы только мог подумать, что она будет чувствовать себя как дома в его замке? К ее большому удивлению, Ренцо стал ее союзником во всем. Она была с ним откровенна с самого начала.
— Вы знаете, что я пытаюсь сделать, не так ли? — спросила она его однажды, пока Макс разговаривал по телефону с исследователем рынка, с которым часто сотрудничал.
— Нет, мисс, — ответил старик. — Наверное, вам следует мне объяснить.
— Я пытаюсь придумать, как вызволить принца из добровольного заточения в четырех стенах, расширить его круг общения.
— А-а.
Его реакция была ей непонятна, поэтому она продолжила:
— Он почти десять лет живет здесь, опекаемый вами и своими родными и отгороженный от остального мира.
— Да, мисс.
— Вы думаете, это идет ему на пользу?
Ренцо помедлил:
— Думаю, он уже почти полностью отошел от своего горя, и ему пора двигаться дальше.
Изабелла улыбнулась ему:
— Значит, вы согласны, что ему пора начинать возвращаться к нормальной жизни?
— Да, согласен.
Она рассмеялась:
— Слава богу. А я-то боялась…
— Не надо, мисс. Я буду помогать вам чем смогу.
Она взяла его руку и крепко пожала:
— Спасибо вам, мистер Ренцо. Огромное спасибо.
— Я знаю принца с тех пор, как он был маленьким мальчиком, — продолжил старик. — Он замечательный человек. Он много страдал и заслуживает больше, чем до сих пор получил от жизни.
— Тут я с вами полностью согласна.
Ренцо кивнул. Его лицо по-прежнему оставалось серьезным. У нее создалось такое впечатление, что он вообще никогда не улыбается.
— Я сразу понял, вы приходите сюда с добрыми намерениями, — продолжил он, — поэтому можете во всем на меня рассчитывать.
Изабелла испытала огромное облегчение оттого, что ей не придется противостоять человеку, рядом с которым принц прожил большую часть своей жизни.
Поддержка Ренцо придала ей смелости, и она, не теряя времени даром, на следующий же день привезла в замок своего друга-подрядчика. Она заранее предупредила Джанкарло о том, как ему нужно себя вести с Максом, и тот отлично держался. Когда он увидел шрам Макса, его глаза слегка расширились, но он тут же взял себя в руки. С помощью веских аргументов ему удалось убедить Макса, что восстановительные работы уже через несколько лет окупятся, и принц обещал обдумать его предложение. На следующий день Джанкарло вернулся с экспертом по виноделию, который дал Максу более подробную информацию. Эта встреча тоже прошла хорошо, и Изабелла испытала огромное облегчение.
Макс расцветал прямо у нее на глазах. Он начал общаться с посторонними людьми, и это пошло ему на пользу. Она сказала ему это в тот же день, когда они обедали на веранде.
— Думаю, ты так долго жил один, что у тебя развилось нечто вроде паранойи. Большинство людей охотно принимают тех, кто отличается от них, как только привыкают к отличиям. Поначалу они испытывают удивление, но потом перестают обращать внимание.
— Полагаю, ты подробно изучила эту проблему? — мягко поддразнил ее Макс.
— Конечно, — ответила Изабелла. — Живи и давай жить другим — вот кредо современного человека, — добавила она, чтобы развеять его сомнения.
Он покачал головой:
— Ты, наверное, живешь в сказке.
Изабелла улыбнулась:
— В таком случае почему бы тебе ко мне не присоединиться?
Макс пожал плечами:
— Скажи мне, Белла, зачем остальному миру нужны виноградники Росси?
Наклонившись вперед, она посмотрела на него своими большими синими глазами:
— Тебе просто нужно больше общаться с людьми, живущими по соседству с тобой. Только подумай, сколько рабочих мест ты сможешь им дать. Благодаря тебе они станут лучше жить.
Он едва сдержал усмешку:
— А если меня не волнует, есть у незнакомых мне людей работа или нет?
— Тебя должно это волновать, — твердо заявила она. — Тебе нужно с ними пообщаться, тогда тебя начнет волновать их благополучие.
Он застонал, что не помешало Изабелле поделиться с ним своими идеями.
Она привезла растения, чтобы засадить ими пустые места в саду возле склепа. Ей нравилось там находиться и смотреть на статую, которая напоминала ей Макса. Он ходил туда вместе с ней и помогал ей. Как-то он заговорил о своей красавице матери, которая тоже любила этот сад. О том, как опустошена она была, когда публика охладела к ней, как только она утратила свою красоту.
— По какой-то причине, если женщина красива, это становится ее главным достоинством, — заметила Изабелла. — Какой бы хорошей и талантливой она ни была, окружающие ценят ее в первую очередь за привлекательную внешность и теряют к ней интерес, когда ее красота тускнеет.
Макс кивнул в знак согласия:
— Да, такова обратная сторона популярности.
Положив руку ему на колено, Изабелла заглянула в его выразительные темные глаза. Она понимала, что трагедия его матери повлияла на его отношение к потере своей собственной красоты.
— Ты не должен позволять этому портить тебе жизнь.
Макс улыбнулся. Она права. Шрам на лице мешал ему вести полноценную жизнь, и пришло время это исправить.
Позднее вечером Изабелла набралась смелости и подошла к Ренцо с очень щекотливым вопросом. Они втроем поужинали, и она наводила порядок на кухне, перед тем как поехать домой.
— Скажите мне вот что, Ренцо, — произнесла она, смахивая с разделочной доски хлебные крошки. — Я знаю, принц пострадал в дорожной аварии, но не знаю подробностей. Не хотите рассказать мне о случившемся?
Она вгляделась в суровое лицо старика, но оно оставалось непроницаемым.
— Вы его об этом спрашивали?
Она покачала головой:
— Нет, Макс никогда в наших беседах не касался этой темы, а я боялась причинить ему боль напоминанием о той аварии.
Старик медленно покачал головой:
— Думаю, будет лучше, если вы спросите его об этом прямо, мисс.
Вздохнув, Изабелла кивнула, понимая, что он прав. Выйдя на террасу, она стала смотреть на звезды и вспоминать тот день, когда Макс рассказал ей о гибели Лауры. Расскажет ли он ей все сейчас?
Принц присоединился к ней через некоторое время. Подняв руку, она коснулась его шрама:
— Макс, мне нужно знать, как это произошло.
Он накрыл ее ладонь своей.
— Тебе нужна официальная версия или правда?
В его словах была горечь, но взгляд оставался ясным.
— Разве не говорят, что правда освобождает?
— Мы говорим много вещей, которые с виду кажутся умными, а на деле пусты и легковесны, как мыльные пузыри, — ответил он, засовывая руки в карманы. — Хорошо, Белла, ты сама напросилась. — Он откинул назад голову, словно собрался любоваться звездами. — Это случилось в ту ночь, когда погибла Лаура.
Ее сердце упало. Именно такого ответа она и боялась.
— Я повез ее безжизненное тело в больницу, надеясь лишь на чудо. Врачи старались. Они сделали все, что было в их силах, но она… — Его голос дрогнул, и он ненадолго замолчал, собираясь с духом, чтобы продолжить рассказ.
У Изабеллы защемило сердце, и она прижала ладонь к груди, желая разделить с ним его боль. Но это было невозможно. Это его крест, и ему придется нести его до конца своих дней. Изабелла могла только надеяться, что ее присутствие хоть немного облегчит его страдания.
— Она по-прежнему была мертва, — наконец произнес он безжизненным тоном. — Они оказались неспособны совершить чудо. Я был уничтожен. Я позволил моей жене и нашему неродившемуся ребенку умереть, пока спал всего в нескольких футах от них. — Он пристально посмотрел на нее. Ее глаза горели. — Боль, ужас и чувство вины были невыносимы. На обратном пути я обнаружил, что мчусь на предельной скорости. У меня не было причин соблюдать осторожность. Без Лауры мне было больше незачем жить. Моя жизнь стал бы адом на земле. Я не видел смысла ее продолжать.
— О, Макс… Неужели ты…
— Я специально направил свой автомобиль на бетонную опору моста. Мне хотелось только одного: присоединиться к Лауре. — Он снова посмотрел на нее. — Теперь ты все знаешь.