Макс подумал, что юной леди невероятно повезло иметь такие пышные формы, иначе бы она просто затерялась среди всего этого старья. Комната была довольно большая, но столь обильно уставленна фамильными раритетами, что походила на музей, уже не вмещавший собрание экспонатов. Стены задыхались под весом тяжёлых гобеленов и массивных полотен, причём последние были заключены в разукрашенные богатой резьбой позолоченные рамы. Впрочем, позолота и замысловатая резьба виднелись повсюду… стулья и столы были столь громоздки, что понадобилась бы дюжина сильных мужчин, чтобы поднять их.
Леди Диане удавалось сохранять самообладание даже среди этого золотого великолепия. Со спокойным изяществом она приняла подношение из комплиментов и всю прочую изрекаемую Максом чепуху об удовольствии, полученном в её обществе прошлым вечером. Но когда виконт обнаружил, что разговаривает главным образом с её матерью, у него закралась предательская мысль: уж не ограничивается ли всё умение леди Дианы вести беседу изящным приёмом.
Матушка её, должно быть, подумала о том же самом. Уголком глаза лорд Рэнд заметил, как леди Гленкоув метнула на дочь угрожающий взгляд.
— Милорд, я так рада, что вы улучили минутку, чтобы заехать к нам, — послушно заговорила леди Диана. — Я как раз безуспешно пыталась определить по папиным картам, где находится тот город, что вы так прекрасно живописали прошлым вечером. Он относится к самим Соединённым Штатам?
Лорду Рэнду должно было польстить, что юная леди взяла на себя труд изучить карты. Но он вовсе не чувствовал себя польщённым. Вместо этого виконт ощутил, что ему грозит удушье от накрахмаленного шейного платка вкупе с угнетающей обстановкой комнаты, и все его мысли были заняты тем, как бы поскорее выбраться на улицу, чтобы наконец ослабить галстук и вдохнуть свежего воздуха.
* * *
И лишь покинув храм богини и уже добравшись до резиденции сестры, виконт вдруг осознал, что позабыл пригласить леди Диану прокатиться с ним. Ну, да для этого ещё будет время. На днях он заедет к ней снова.
Войдя в салон, он обнаружил там Джека Лэнгдона, развлекавшего дам. При появлении Макса Джек взглянул на часы и воскликнул:
— Боже правый, я с вами совсем заболтался, милые создания. Мисс Пеллистон, вам не следовало задавать таких сложных вопросов о Геродоте, ведь визит джентльмена не должен длиться больше нескольких минут, — мягко пожурил он, выглядя при этом глубоко смущённым.
— Полагаю, вам было бы гораздо проще отвечать, если бы я постоянно не перебивала, — возразила мисс Пеллистон.
— Не делай вы этого, Джек не дал бы вам вставить и слова, — встрял лорд Рэнд. — Однажды мы четыре часа кряду спорили о том, как Геродот объяснял различия между черепами персов и египтян.
Столь явное изумление мисс Пеллистон при этом намёке на его образованность совершенно вывело бы Макса из себя, если бы озадаченность в её взгляде тут же не уступила место зарождающемуся уважению. И потому он едва прислушивался к слишком затянувшемуся прощанию Джека и вряд ли вообще заметил его уход. Макс был настолько поглощён поисками в тайниках своей памяти раздела с пометкой «Древние мыслители», что даже не заметил, как плюхнулся в стоявшее ближе всех к юной леди кресло, вместо того чтобы сесть напротив сестры.
— А что
* * *
— Пригласил прокатиться? — переспросил лорд Эндовер. — По собственной воле? Без единого намёка с твоей стороны?