Потому задумываться ты стал не в меру.
Ипполит . Это я от любви, от чрезвычайной.
Феона . А от любви разве не запивают, особенно, коли неудача, брат?
Ипполит . Мне-то неудача? Не надеюсь; потому, я по этим делам…
Феона . Ну, да ведь уж как же! Держи карман-то шире! И не таких, как ты молодцов за нос-то водят.
Ипполит . Я даже внимания не возьму говорить-то с тобой об этом.
Феона . Как тебе можно со мной разговаривать! Больно высок стал. Каким чином пожаловали, не слыхать ли?
Ипполит . При чине я все при том же; а про любовь свою никому не объясню; это пущай в тайне сердца моего останется. Ежели кто может понимать, статья высокая.
Феона . Ну, да. Принцесса какая-нибудь, гляди. Уж никак не меньше. А я так полагаю: богатые по богатым разойдутся, умные по умным; а вашему брату валежник останется подбирать.
Ипполит . Ни богатые, ни умные от нас не уйдут.
Феона . Где уйти! Все твои будут, ты всех так и заполонишь. Одна твоя беда, умом ты у нас не вышел.
Ипполит . Это я-то?
Феона . Ты-то.
Ипполит . Я так полагаю, что я никого на свете не глупее.
Феона . Ну, какой в тебе ум? Делом тебе надо заниматься, а ты про любовь в голове держишь. И вся эта мечта твоя ни к чему хорошему не ведет, окромя к пьянству. Сколько еще в тебе, Аполитка, глупости этой самой, страсть! Учат тебя, учат, а все еще она из тебя не выходит.
Ипполит . Ну, все теперь твои наставления к жизни я слышал или еще что у тебя осталось?
Феона . Да ведь что стене горох, что вам слова, — все одно; так что и язык-то трепать напрасно.
Ипполит . И как это довольно глупо, что ты говоришь. Ты что видела на свете? Кругом себя на аршин. А я весь круг дела знаю. Какие в тебе понятия к жизни или к любви? Никаких. Разве есть в тебе образование или эти самые чувства? Что в тебе есть? Одна закоренелость, только и всего. А еще ты меня учишь жить, когда я в полном совершенстве теперь и лет, и всего.
Феона . Твое при тебе и останется.
Ипполит . Значит, всей этой материи конец; давай новую начинать! Сердит дяденька?
Феона . Нет, кто его знает, что-то весел, брат. Все ходит да смеется.
Ипполит . Что за чудеса!
Феона . Да и то чудеса. Нагнал это сегодня из городу небельщиков, обойщиков; весь дом хочет заново переделывать. Бороду подстриг, сюртук короткий надел.
Ипполит . Что ж, он рехнулся, что ли? Под старость-то, говорят, бесятся.
Феона . Есть что-то у него на уме; только кто его поймет! Темный он человек-то.
Ипполит . Да кому нужно понимать-то его! Пусть творит, что чуднее. У человека умного можно понять всякое дело, потому у него ко всему есть резон; а если у человека все основано на одном только необразовании, значит, он как во сне, кто же его поймет! Да мне уж теперь все одно, как он ни чуди.
Феона . Отчего ж так?
Ипполит . Всему конец, — прощай навек!
Феона . Неужто оставить нас хочешь?
Ипполит . И даже — так, что глаза закроются навек, и сердце биться перестанет.
Феона . Что ты говоришь только! Нескладный!
Ипполит(печально качая головой) . Черный ворон, что ты вьешься над моею головой!
Феона . Да батюшки! В уме ли ты?
Ипполит . Всему конец, прости навек.
Феона . Ах, Аполитка, Аполитка, хороший ты парень, а зачем это только ты так ломаешься? К чему ты не от своего ума слова говоришь, — важность эту на себя напускаешь?
Ипполит . Это много выше твоего разума. Есть люди глупые и закоснелые; а другие желают, в своих понятиях и чувствах, быть выше.
Феона . Вот от глупых-то ты отстал, а к умным-то не пристал, так и мотаешься.
Ипполит . Ну, да ладно. Когда дяденька проснется, скажи мне. Всему конец, прости навек!(Уходит.)
Явление второе
Феона , потомАхов .
Феона . Гриша совсем рехнулся, вот и этот на линии, да и старик бесится. Сам рядится, дом отделывает, не нынче, так завтра, того и гляди, петухом запоет либо собакой залает.