— Энджело, неужели ты действительно считал, что я могу это допустить?
Отец с мгновение помолчал.
— У тебя нет выбора, — отрезал он наконец. Мой папа может быть твердым, когда захочет.
— Нет выбора? — безрадостно усмехнулся Мартин. — Эта конюшня и года не продержится. Это не прогноз. Это факт.
Отец встал перед ним, лицом к лицу.
— Я… я считаю, нам больше не о чем разговаривать, — пробормотал он. — Я считаю…
Мартин Дули грянул кулаком по столу.
— Ты правда считаешь, что я позволю какому-то
5
В тот вечер должны были привезти первых лошадей. После полудня отец собрал всех наших шестерых работников, дабы раздать поручения.
Я была там потому, что в школе вышел из строя котел отопления, и занятия отменили. У отца нашлась работа и для меня. В большом деревянном ящике лежала куча спутанных уздечек и поводьев. Он попросил меня достать их и развязать.
Я разделалась с половиной содержимого ящика, когда отец завершил собрание. Рабочие поспешили к своим машинам, чтобы взять небольшой перерыв до того, как прибудут лошади и начнется настоящая суматоха.
Черные кожаные вожжи переплелись, словно змеи. Я склонилась над ящиком, расплетая их обеими руками, как вдруг с подъездной дорожки донесся шум подъезжающего автомобиля. Удивленная, я поднялась и подошла к двери конторы.
У меня перехватило дыхание, когда двое громил в черных пальто с грохотом ворвались в кабинет. Я заморгала. Я не могла поверить своим глазам. Лица громил скрывали черные шерстяные маски, поверх которых были нахлобучены широкополые шляпы.
Отец в испуге поднялся из-за стола.
— Какого?…
Мужчины бросились вперед и грубо схватили его за руки.
Отец корчился и извивался, пытаясь вырваться, но все было тщетно.
— В чем дело? Это ограбление? Денег я здесь не держу. Что вы себе позволяете?! — Он сумел высвободить одну руку, но человек в маске тут же перехватил ее и с силой заломил за спину.
Отец закричал.
— Вы… Вы мне руку сломаете! В чем дело? Что вы делаете?
— С приветом от Мартина Дули, — хрипло произнес один из налетчиков.
Я чуть сама не закричала, когда он наотмашь ударил моего папу по затылку ладонью. Отец застонал, голова его мотнулась вперед. Его ботинки скребли по полу, когда двое мужчин поволокли его к выходу.
Я оцепенела. Я не могла дышать. Лишь стояла и смотрела, напрягшись всем телом, словно каждый мой мускул завязался узлом.