Вздохнув, я опустила глаза:
— Ты прав, прости. Я не хотела начинать ссору.
— А мы ссоримся? Уверен, если бы мы ссорились, мы бы чертовски точно об этом знали. — Он пальцем приподнял моё лицо за подбородок. — Но, если мы это делаем, я готов компенсировать ссору сексом. Это моё любимое занятие.
Теперь я развеселилась:
— Я думала, твоё любимое занятие – секс в тренажёрном зале.
— И это тоже.
— Хммм…
Он прижал свои губы к моим и поцеловал меня нежным, как пёрышко, поцелуем. Мягкое прикосновение его губ пробудило бабочек в моём животе, я как будто плыла, задаваясь вопросом, насколько глубоки стали мои чувства к Камдену. И то, что начиналось, как медленная ласка наших ртов, стало перерастать в нечто большее. Я потянулась к нему, прижавшись всем телом к его груди и животу. Его язык скользил по моим сомкнутым губам, желая получить ко мне полный доступ. Я чувствовала его возбуждение своим животом, и позволила себе забыть, где я, и что внизу есть люди. Каждый раз, когда Камден вот так целовал меня, я терялась. Он поглощал меня.
— Индейка готова! — закричала Сара снизу лестницы. Мой ласковый задумчивый мужчина ещё раз нежно прижался ко мне губами и улыбнулся. Я надулась из-за того, что пришлось прерваться. Его взгляд изменился. В нём появилось больше любви и открытости. Я поняла, что все мои стены рушатся, и моё сердце неистово забилось. Я влюбилась в Камдена Брукса, и слово на «л» пыталось проникнуть в мой словарный запас. Он делал меня очень счастливой, счастливее, чем, я думаю, была когда-либо вообще. Мне нужно было остановить свое падение. Не было шансов, несмотря на то, как он смотрит на меня сейчас, что он будет испытывать те же чувства, что и я. Камден не захочет любви, и менее всего со мной. Мне надо быть осторожнее с выражением чувств рядом с ним, чтобы случайно не ляпнуть чего-нибудь такого, что вынудит его уйти. Слово на «л» разрушило бы все.
— Давай, пойдём, поедим. Клянусь, я бы сейчас проглотил целую корову, — произнёс он, прерывая мои мысли.
— Ты имел в виду индейку, — поправила его я.
Он засмеялся:
— Ты никогда не видела стол на День благодарения от моей мамы. Это точно корова. Пойдём, я покажу тебе.
Он потянул меня за руку, и мы пошли вниз, чтобы присоединиться за столом к его семье.
26
. У него даже есть такие же очки в чёрной оправе где-то в комнате, — ответил Камден.
— Моя подача изумительна, а вы лохи. Киган, ты можешь играть в моей команде, и ты узнаешь, как себя чувствует победивший.
Камден скептически покачал головой:
— Она каждую ночь ложится в мою постель, так что, я уверен, она знает, как себя чувствует победивший.
— Камден! — возмутилась я. Мог ли он смутить меня ещё сильнее сегодня?
Пол усмехнулся, когда Камден пожал плечами.
— Не волнуйся, милая, мы все привыкли к его шуточкам.
О, блин, они понятия не имеют, что в его шуточке было огромная доля правды. Камден посмотрел на меня, подтверждая, что прочитал мои мысли. Подмигнув мне, он встал:
— Мы разделимся на команды, когда доберёмся до поля. Давайте, вперёд!
Я стала собирать свои столовые приборы, чтобы унести их на кухню, но Донна положила руку мне на предплечье, остановив меня:
— Не беспокойся об этом, мы всё уберём после игры.
Я улыбнулась ей и положила тарелку обратно на стол.
Мы спустились в гараж, в котором стояли два гольф-кара и пара мешков с битами рядом с ними. Когда всё необходимое для игры загрузили, Пол сел за руль одной тележки, а Тёрнер повёл вторую. Сара села на колени Доджеру, а остальные пошли пешком, так как места для девятерых не было. Я видела, что сестрёнка была в восторге.
Мы прошли примерно два квартала и остановились у бейсбольного поля, ухоженного, но по виду используемого нечасто.
Камден стал рассказывать мне на ухо:
— Мои родители купили этот участок, когда я был ребёнком, потому что они хотели, чтобы у нас было место практиковаться в игре, не беспокоясь о том, что один из мячей прилетит в окно соседу. Они сделали из него бейсбольное поле и открыли доступ любому, кто хотел бы поиграть здесь. Мы по-прежнему приходим сюда после каждого семейного ужина и играем. Это стало нашей традицией на протяжении более чем пятнадцати лет.
Разгрузившись, мы все встали у кромки поля, тянувшейся вдоль позиции кетчера
27
— Ну что, время разбиться на команды, — взялся распоряжаться Тёрнер. — Я выбираю маму, папу, Киган и Мейси. А Каму достаются Ригли, Доджер и Сара.
— Звучит справедливо, — согласился он.
— Вы можете первыми взять биты. Мейси, как твои руки, ты справишься?
— Честно говоря, я буквально присасываю мячи.
Тёрнер хихикнул:
— Я уверен, тогда тебе лучше играть в другой команде.
Мейси засмеялась, а я услышала рычание Доджера:
— Смотри у меня, придурок, а то Дикая штучка устроит твоему лицу встречу с мячом.
— Ладно, приятной игры, мальчики. И, Тёрнер, умерь свой сарказм, — приструнила его Донна.
— Извини, мам, — ответил тот. — Что ж, если Мейси не может подавать, как насчёт тебя, Киган, сможешь бросить мяч? Ничего сверхъестественного, просто нужно сделать небольшой бросок.