Следующие полчаса не происходило ничего важного или необычного. Перси вернулся и объявил, что Виктор уже едет. Два или три раза Чарли немного успокаивался и затихал, затем припадок возобновлялся. Дороти задремала на полу у кресла, свесив голову на грудь. Софи рассказывала, что они нашли Чарли у ограды автостоянки — он сидел там скорчившись и, судя по всему, не мог двинуться с места. Рианнон, стараясь не глядеть на мужа, раздала всем чай. Алун просто стоял и смотрел.
Приехал Виктор в черной куртке, черных брюках и такого же цвета рубчатом свитере с высоким горлом; тщательно выбритое лицо ничего не выражало. Не глядя по сторонам, он подошел к Чарли, крепко обнял брата и не отпускал целую минуту. Затем выпрямился и выпроводил из комнаты всех, кроме Софи, попутно достав из кармана кожаный или пластиковый футляр размером с очечник.
На кухне, где почти в мгновение ока очутилась изгнанная компания, Перси сказал Дороти, что сейчас они будут только мешать и не лучше ли потихоньку отправиться домой. После того как Дороти выслушала и отклонила это предложение, Перси без тени недовольства извлек откуда-то «Сотри кровь с моих рук» и устроился под люстрой. Рианнон наконец мельком глянула на мужа. Этот взгляд сказал ему то, что он и без того знал, и все равно у Алуна перехватило дыхание. Было ясно, что Рианнон уже не изменит своего мнения, как бы он ни старался ее переубедить. Она сложила чашки в раковину и тихо вышла из дома, оставив дверь приоткрытой: может, звала мужа за собой, а скорее просто потому, что имела обыкновение не закрывать двери. Алун счел за лучшее пойти за ней. Сказать ему было нечего, однако рано или поздно говорить придется.
Ветра не было, и Алуну показалось, что температура в доме и на улице совершенно одинаковая. Из-за холма вышла луна, высветив клочки двора, на которые не падала тень от невысоких деревьев и чахлых кустов, где могла укрыться Рианнон. Он сделал несколько нерешительных шагов по садовой тропинке среди зарослей сорняков к низенькому заборчику, за которым склон холма так круто уходил вверх, что никому не пришло бы в голову начать подъем без достаточно уважительной причины. Вокруг не было ни шороха. Тяжело ступая, Алун брел по узкой дорожке вокруг дома, когда услышал рокот особенно большой волны, разбившейся внизу о берег, и одновременно заметил, что Чарли затих, — по крайней мере его голос не доносился ни сквозь стену, ни через переднюю дверь. Алун дошел до места, откуда просматривалась вся «Тропа Бридана», — по-прежнему никого. Немного помешкав, он осторожно поднял щеколду и вошел в дом.
Виктор и Софи тихо переговаривались, но сразу же замолчали и вопросительно поглядели на Алуна. Чарли сидел между ними, раскинувшись в неуклюжей позе, и спал.
— Можно войти? — спросил Алун.
Виктор молча кивнул.
— Похоже, успокоился, да? — Алун подошел к Чарли, но не слишком близко. — Что… что вы с ним сделали?
— Ларгактил, — ясным голосом произнес Виктор, не отводя от Алуна ясных глаз. — Мощный транквилизатор. Вводится внутримышечно.
— Вот как?
— Да. Научиться колоть проще простого, пары минут хватит. Мы с Чарли договорились, что лекарство будет у меня. Очень разумно с его стороны. Он боялся, что по пьяни сам попытается сделать себе укол.
У Алуна достало ума не спрашивать, почему лекарство не доверили Софи.
— Что с ним такое?
— Он не сумасшедший, если это вас интересует. Кратковременная деперсонализация. [51]Приступ паники, вызванный невозможностью получить немедленную помощь. Представляю, как это страшно. Впрочем, и представлять не надо, правда?
— С ним все будет в порядке?
Неожиданно Виктор встал.
— Да, спасибо. Что еще вы хотите узнать?
— Я чувствую ответственность.
— Конечно, — ласково сказал Виктор. — Вы ведь слышали, что Чарли боится оставаться один в темноте.
— Вы меня спрашиваете? Да, без особых подробностей.
«Педик, — судорожно подумал Алун. — Чертов гомик. Говномес».
— Я имею в виду, что не знаю подробностей, — добавил он вслух. «Педрила».
— Но кое-что вам известно, насколько я…
Виктор едва заметно кивнул в сторону Софи, ничем не выдав, что знает о ее связи с Алуном.
Алун понял, что от него ждут объяснений, и продолжил:
— Да, кое-что я слышал. Вполне достаточно, чтобы догадаться: Чарли будет чертовски хреново, если я оставлю его ночью одного. Ему, видите ли, не понравилась моя новая работа, заявил, что все содрано у Бридана, вот я и разозлился. «Да что он о себе воображает!» — подумал я. Захотел с ним поквитаться…
Он умолк, увидев, что никто не обращает на него внимания.
Виктор повернул голову и сказал с преувеличенной вежливостью:
— Да-да, конечно, ценю вашу откровенность. А теперь предлагаю заняться делом.
В первую очередь он сердечно поблагодарил Дороти и Перси за помощь и выставил их за дверь — довольно непривычный для Морганов способ уходить из гостей, как подумали бы некоторые. Затем сказал Софи, что она поведет машину Норрисов, а он сам поедет на заднем сиденье вместе с Чарли (тот во время всего разговора неподвижно сидел в кресле). Позже кто-нибудь перегонит его машину домой. У входной двери — Рианнон уже вернулась — Виктор сухо обратился к Алуну:
— Мистер Уивер, если помните, мы познакомились в ресторане, который принадлежит мне и моему брату. Боюсь, тогдашний обед был не слишком изысканным, но я искренне надеялся, что смогу предложить более достойное угощение. К сожалению, сейчас возникло много проблем с поставками и персоналом, к тому же, как вы, наверное, слышали, новая печь до сих пор работает с неполадками. В общем, я бы не советовал вам посещать наше заведение до особого уведомления. Мы просто не в состоянии предложить то, к чему вы привыкли в Лондоне. Думаю, вы меня понимаете.