Он улыбается и начинает целовать меня все ниже и ниже, пока не добирается до резинки трусиков. Момент истины. Не знаю, готова ли я к тому, чтобы его лицо оказалось там, внизу, но когда он поднимает на меня свой взгляд, одновременно стягивая трусики вниз, я смотрю в его потемневшие глаза и вижу, что он меня хочет. Что ж, я, черт бы меня побрал, тоже его хочу.
Приподнимаю бедра, чтобы ему помочь, и через секунду остаюсь без белья. Ну-у-у, вот она я.
Подавляю желание прикрыться. Джетт медленно вдыхает и смотрит на меня.
– Да, я обязательно нарисую тебя такой.
Чувствую, что краснею, когда он опускает голову и целует меня прямо под пупком. Я знаю, какой вопрос у него на уме, поэтому собираюсь с духом и отвечаю, прежде чем он спросит.
– Да, я этого хочу.
Посылаю небесам короткую молитву, чтобы у меня не оказался плохой вкус.
И тут губы Джетта касаются меня там раз, второй, третий. И этого оказывается достаточно, чтобы напряжение, копившееся внутри, вырвалось наружу. Я выкрикиваю его имя и выгибаюсь навстречу его рту. Кажется, он немного удивлен, но, уверена, он в курсе, что такое женский оргазм. Как только волна наслаждения спадает, его губы снова возвращаются обратно. Он лижет и посасывает мой клитор, на этот раз действуя гораздо увереннее, снова подводит меня к грани и отправляет в полет. Никогда раньше не кончала так быстро, так мощно да еще и два раза подряд. Господи!
Джетт поднимает на меня взгляд.
– Ты в порядке?
– Я чувствую себя охренительно прекрасно.
Похоже, прекратить поток ругательств не моих силах. Такое ощущение, что этого требует сама ситуация.
– Я невкусная?
Не могу удержаться, чтобы не спросить. Мне надо это знать.
– Нет, ты сладкая на вкус. Я так и знал, что ты такой окажешься. Но я, э-э, скоро не выдержу, так что мне кажется, нам надо…
– Продолжить, – заканчиваю я за него.
Что ж, до сих пор он прекрасно справлялся, но следующая часть, вероятно, окажется для меня не такой приятной.
– Пожалуйста, скажи мне, если я сделаю тебе больно, и я остановлюсь.
Не хотелось бы его расстраивать, но больно будет обязательно. Будет просто ужасно. Но так уж устроен мир, и уж лучше я испытаю нечто ужасное с ним, чем с кем-то другим.
– Я готова, – отвечаю я, и он тянется к джинсам за презервативом.
– Хави постоянно засовывает мне их в карманы.
Чертов Хави.
Я стягиваю с Джетта его боксеры и наконец-то получаю возможность рассмотреть Джетта Нгуена во всей красе. Так, ладно, его аппарат выглядит гораздо больше, чем я себе представляла. Может, мне просто видно его не под тем углом, но я понятия не имею, как эта штука во мне поместится, и чувствую нарастающую волну паники.
– Шеннон, – решительно говорит Джетт, – нам необязательно это делать.
Если только не произойдет чего-нибудь ужасного, член моего парня не изменится, а мне раньше или позже придется впустить в себя чей-нибудь пенис. Я хочу его.
– Я люблю тебя, – отвечаю я, пробегая пальцами по его груди, и тянусь к его члену.
– Не трогай. Я не выдержу, если ты ко мне прикоснешься.
Я отдергиваю руки и жду, пока он надевает презерватив. На это уходит немало времени. Эти хреновины такие мудреные. Мне слышно, как Джетт вполголоса чертыхается, раскатывая резинку по всей длине.
И вот он ложится на меня и перемещается, чтобы оказаться в нужной позиции.
– Готова?
– Насколько возможно. Я люблю тебя. Очень-очень.
– Я тоже тебя люблю.
С этими словами Джетт надавливает, и я чувствую, как он входит в меня. Поначалу я ощущаю лишь легкий дискомфорт. А затем становится хуже. И еще хуже. Пока меня не пронзает дикая боль.
– Если хочешь, я остановлюсь, – напряженно предлагает Джетт, и я понимаю, что ему приходится нелегко.
– Я в порядке.
На самом деле я НЕ в порядке. Джетт продолжает надавливать, я чувствую, как что-то внутри меня рвется – и вот он уже целиком внутри. На мгновение мне кажется, что боль не такая уж и сильная, но через секунду появляется ощущение, будто меня разорвали на части. Я не могу сдержать стона. Джетт замирает.
– Дай мне одну секундочку, – прошу я, стараясь не заплакать.
Не могу я расплакаться. Я скоро почувствую себя лучше.
Джетт пытается не шевелиться. От напряжения у него дрожат руки. С каждым мигом ослепительная боль потихоньку рассеивается, и я начинаю ощущать, как мое тело пытается приспособиться к нему. В конце концов, это биологическая потребность. Мое тело так устроено, чтобы вмещать в себя пенис.
– Ладно, мне уже лучше, – говорю я, и он начинает выходить из меня.
– О боже! Ты просто потрясающая, и мне очень жаль делать тебе больно, но мне так хорошо, принцесса.
Что ж, очень лестно. Я улыбаюсь, и наши губы снова встречаются, в то время как Джетт почти полностью выходит и снова погружается обратно. Боль по-прежнему адская, но все не так плохо, как в первый раз. И все же не могу удержаться, чтобы не поморщиться.
Он вонзается в меня третий раз, я чувствую что-то непонятное, и вдруг Джетт замирает, выкрикивает мое имя, а потом тяжело опускается на меня.
Так, стоп! Это что, все?
Джетт тяжело дышит, уткнувшись лбом мне в плечо. Не хочу ничего сказать, но я не думала, что все закончится так… быстро.
– Прости. Я больше не мог сдерживаться, – не глядя на меня, говорит Джетт.
Поднимаю пальцем его подбородок, заставляя его поднять на меня глаза.
– Все в порядке. Нам просто надо попробовать еще разок. С первого раза никогда ничего не получается. Но я люблю тебя и не жалею об этом.
Джетт дарит мне поцелуй и выходит из меня. Мне совсем не хочется смотреть вниз. Я почти не сомневаюсь, что у меня идет кровь. Хорошо, что в машине кожаное сидение, и его легко отчистить.
– Я люблю тебя. Ты моя первая и единственная.
– И последняя, – добавляю я.
Джетт откидывает назад мои волосы и пристально смотрит на меня с таким видом, словно я для него целый мир.
– И единственная.