Французская переводчица переглянулась сквозь стекло кабинки с английской, повертела пальцем у виска. Та улыбнулась уклончиво, мечтательно завела к небу глаза. Снежная шапка на крышах соседних автобусов неуклонно росла, обтекая вниз струйками, растворяя лица сидевших внутри.
— В первый день Творения отделил Господь свет от тьмы. Тьма есть всегда, ибо она — граница света. Сколько бы знания ни пролилось на нас, как бы ни расширился круг света, на границе его всегда будет тьма. И всегда мы будем вопрошать тьму Неведомого: что в тебе?
Так и теперь, после такого просветления, сотни новых вопросов летят на нас из тьмы.
Что будет раньше — Воскресение или Суд?
Если воскрешать будут всех, где разместятся сотни миллиардов людей?
Какими мы воскреснем — старыми, молодыми, младенцами?
Если нас воскресят по капельке крови, что будет с теми, кто жил до нас, до озарения?
Если судить будут по делам нашим, кто будет выступать свидетелем?
Если даже о недавно умерших людях бывают десятки разных мнений, как судьи Страшного суда придут к единому о каждом из нас?
Как защититься — там отсюда — от лжесвидетельств и клеветы?
Казалось, микрофон, приколотый к рясе отца Аверьяна, не был рассчитан на такую напряженность звука, срезал верхушки отдельных слов, вылетавших за пределы, доступные его мембране. Журналисты теперь строчили, не отрываясь от блокнотов. По экрану телевизора время от времени пролетали сполохи, — видимо, кто-то внутри часовни пускал в дело фотовспышку.
— На все эти и десятки подобных вопросов отвечать пока можно лишь предположительно, лишь гадая.
Да, может быть, осужденные Страшным судом просто не будут воскрешены, оставлены в вечном мраке. Но, может быть, их и воскресят на короткий срок: чтобы они взглянули, увидели, чего лишились, и исчезли обратно в Небытии.
Быть может, тех, кто оставит каплю крови, воскресят в первую очередь, как откапывают первыми тех, кого засыпало в верхних галереях шахты. А мы уже поможем копать дальше вглубь, через нас, через нашу кровь будут отыскивать предков наших. То есть мы, уже воскрешенные, станем, в свою очередь, воскрешать отцов.
Конечно, послания, оставляемые нами вместе с каплей крови, рассказ о нашей жизни — все может быть лживым, искаженным, подтасованным. Но для всякого лжеца встанет проблема:
Конец первой части
Часть вторая
Архив