Разговоры о братстве, чести и всем прочем — сплошная чушь. Черт! Мне никогда не делали подарков. Мне просто дали возможность работать. Я взял то, что мне удалось взять, но вынужден был отдать половину. Так что все разговоры о равенстве — всего лишь пустые слова!
— Да, — неопределенно ответил Болан.
И снова замолчал.
Несомненно, монолог Спинеллы имел для него особое значение, хотя Болана он оставил равнодушным. Впервые в жизни Карло говорил то, что думал. Правда слетала с его губ с поразительной легкостью, словно на исповеди. В этом все умирающие едины.
— Я ни слова не солгал, — добавил он.
Его голос приобрел окраску абсолютной искренности, свойственной людям, побывавшим на грани жизни и смерти.
— Докажи, — сказал Болан. — Приоткрой дверь. Чуть-чуть. И позови начальника охраны. Понятно?
Позвать Роки? Позволить убить его?!
Конечно. Для Болана это единственный выход. Вызывать охранников по очереди, убирать их одного за другим, а затем прикончить и его — Карло. Болан, должно быть, читал мысли мафиози.
— Это твой последний шанс, Карло. Зови или ты будешь первым.
И Спинелла позвал.
Он с трудом поднялся с кровати, доковылял до двери, замер на мгновение, обводя взглядом комнату, поправил на себе одежду, открыл дверь и рявкнул:
— Эй, Роки! Сюда, живо!
Он услышал недовольное бурчание телохранителя и отошел в глубь комнаты, оставив приоткрытой дверь. Капореджиме тяжело присел на край кровати и опустил глаза.
Он не хотел видеть смерть Роки.
Они прошли долгий путь бок о бок, они были друзьями, но Спинелла не испытывал чувства вины, лишь некоторое сожаление. Он сделал бы все, что угодно, лишь бы зацепиться за жизнь.
Люсиндо вошел своей обычной решительной походкой и захлопнул за собой дверь. Спинелла любил его, как брата, но сейчас не мог поднять на него глаз.
— Нас ждут, — объявил телохранитель. — Риппер уже выгнал машину.
Он поймал безвольный взгляд Спинеллы, и у него перехватило дыхание. Роки все понял.
— Карло, почему? — воскликнул он и бросился в сторону, пытаясь вытащить револьвер из кобуры под мышкой и при этом развернуться лицом к высоченному человеку в черном комбинезоне, едва различимому в темном углу комнаты.
Оттуда раздался звук, похожий на тихий кашель. Роки, все еще продолжая движение, рухнул на пол, вцепившись скрюченными пальцами в рубчатую рукоять револьвера. Пуля попала ему точно в голову.
Спинелла ни о чем больше не сожалел, напротив, он испытывал нечто вроде признательности, глядя на тело своего старого друга.
В какую даль уходит человек за долю секунды? Куда ушел Роки Люсиндо? Спинелла ничего об этом не знал, главное, что сам он был все еще здесь, а об остальном не стоило лить слезы.
— Сколько их осталось? — спросил Болан.
— Они все на улице, с фараонами, — быстро ответил Спинелла, — кроме Риппера Алиотто, который пошел за машиной.
— Риппер хороший шофер?
— Самый лучший.
— Одевайся, — приказал Болан ледяным тоном, не терпящим возражения.
Где был сейчас Роки? Какой идиотский вопрос! Нигде. Гораздо интереснее было бы узнать, куда сейчас отправится Карло Спинелла. Он не имел об этом ни малейшего понятия, но вслед за Боланом спустился в гараж.
Капореджиме понимал, что Болан шутить не любит.
Глава 8
Риппер действительно оказался хорошим шофером. Он ловко вел большой автомобиль, искусно пробираясь между многочисленными, хаотично припаркованными у дома машинами, успевая при этом пошутить с полицейскими, которые с улыбкой его пропускали. Он бросил взгляд в зеркало, разглядывая двух мужчин, сидящих на заднем сиденье.
— Куда теперь?
— В Вирджинию, — скомандовал верзила, сидевший рядом со Спинеллой.
— Да, — подтвердил тот. — Езжай по 29-й улице. И без глупостей, Риппер. Сейчас не время.