Кач подошел вплотную, алисоманы раздались в стороны и, сделав вид, что у них есть свои дела, отошли подальше, посмеиваясь и поплевывая.
Топ молча смотрел на подошедшего здоровяка. Из молодых, да ранний.
— Чего? — спокойно спросил он, оглядев Кача с ног до головы. Не внушал этот большой ребенок серьезных опасений. Лось, конечно, но и не с такими Топ управлялся. Яйца выеденного не стоит.
— Отойдем. Поговорить надо.
Топ бросил взгляд в направлении трансформаторной будки, где маячила худая фигура Мони.
— Ну, пошли, — Топ улыбнулся. — А в чем дело?
— Я же сказал, просто поговорить надо. Наедине. Да не бойся, не бойся.
Топ хмыкнул. Получилось это у него совершенно естественно. Он действительно не видел никакой опасности. Два «быка» чего-то хотят. Ну и пусть себе хотят. Сейчас, наверное, и расхотят. Много таких приходило. Залетных любителей легкой наживы.
— Здорово, — приветствовал его Моня.
Топ не ответил и демонстративно засунул руки в карманы кожаных штанов. Если что, он сумеет быстро вернуть их в нужное положение. Практика, мать ее.
— Какие проблемы? — наконец спросил он, отметив, что Кач остался у него за спиной. Это его не смутило. Стандартная ситуация.
— Проблемы? Да одна, брат, проблема. Чего ты Василия нашего обижаешь?
— Какого Василия?
— Ну, как же. Черненький такой, молодой. Гоняешь, говорит, его, не пускаешь в магазин.
— А-а... Ясно, — Топ понял, о чем речь. Действительно, маленький черненький парнишка вертелся здесь несколько дней назад, предлагал направо и налево траву. Ну, шуганул его Топ, торговля наркотиками не поощрялась здесь ни начальством, ни самим Топом, у них своих проблем полно, только наркотиков еще не хватало.
— Вот что, парни. У вас — свой бизнес, у нас — свой. Давайте друг другу не мешать. Мы же к вам не лезем.
Кач за спиной Топа хмыкнул.
— Вот и вы давайте, занимайтесь своими делами в другом месте. Если хотите, давайте стрелу забьем, с нашей крышей поговорите.
— А кто ваша крыша? — лениво спросил Моня.
— Я же говорю, если вы серьезные люди, давайте стрелу забивать, договоримся ко всеобщему удовольствию. А если несерьезные — что зря время терять? В этом случае разговор окончен.
— Давай звони своей крыше, — Моня сунул руку во внутренний карман куртки и вытащил трубку радиотелефона. — Звони и договаривайся.
Кач, переминавшийся позади охранника с ноги на ногу, уже решил, что драки не будет, и вышел из-за спины Топа. Благодаря этому ему и удалось увидеть в подробностях все дальнейшее.
Охранник со скучающим видом протянул руку, чтобы принять «трубу», в этот момент Моня неуловимым движением схватил его за запястье своей правой и рванул на себя, а в левой неожиданно сверкнула неизвестно откуда появившаяся заточка. Моня как-то неуклюже, некрасиво дважды дернулся... почти прижавшись к охраннику всем телом. Кач сначала даже не понял, чего это он, судороги, что ли, начались у этого наркота. А потом, когда высокий охранник с побелевшим лицом начал оседать на землю, до него дошло, что Моня ухитрился дважды воткнуть заточку ему в грудь. Вот это техника! Со стороны-то уж точно никто ничего не понял. Кач вот рядом стоял, и то...
— Пошли, братан, — весело, блестя глазами, сказал Моня. — Все.
На щеках его играл яркий румянец, на лбу выступили капельки пота. Качу на секунду стало не по себе. Нехороший взгляд был сейчас у Мони. «Обдолбался, сука, — подумал Кач. — Совсем невменяемый».
— Пошли быстро, я сказал!
Он поднял с земли радиотелефон, подул на него, стряхивая пыль.