- Действительно, нашли кого приглашать, - хмуро бросил Петр Васильевич. - Да этому Воздвиженскому нужно сначала русскую грамматику как следует выучить, а потом уже стихи писать.
- А зачем ему учить? - сказал Посадов. - Для него грамматика устарела. Потому и реформу замышляют.
- Ну пойдемте, Алексей Васильевич, - умолял Саша: к старому актеру он питал особую привязанность. - Там вы и с Глебовым увидитесь.
- Разве что, - сдался Посадов. Сашу Климова он любил по-отечески, дарил ему разные безделушки, приглашал его на спектакли и концерты, терпеливо слушал его стихи. Впрочем, никогда не переоценивал его способностей. "В тебе артист сидит. А поэзия - возрастное. Пройдет. А вот сцена - сцена для тебя, и ты для нее".
"Не морочь парню голову, - обычно возражал отец. - Актер из него не получится, хороший актер, а не кривляка".
Посадов не соглашался с Петром Васильевичем, а сам Саша всерьез никогда не думал о сцене.
- А ты знаешь, я, пожалуй, пойду с тобой, - объявил Посадов, вставая. - А то как-то нехорошо получится перед Глебовым: он просил, я обещал. Ну, до скорого, - бросил он и направился к выходу.
ГЛАВА ШЕСТАЯ. ПОЭЗИЯ И АНТИПОЭЗИЯ
У входа в заводской Дворец культуры на рекламном щите метровые буквы:
Прочь запоры, заборы,
Все поры - настежь!
Откройте, отворите
Двери, окна,
Шлагбаумы, границы!
Пусть люди, как птицы,
Летают друг к другу
Друзьями.
Друзья мы
И те, кто в Париже,
В Нью-Йорке и Риме.
Мы други и братья.
Одни у нас заботы,
Едины печали,
На что нам заборы,
К чему нам печати,
Все к черту:
Запоры, затворы,
Замки и за мки,
В которых чинуши,
Бумажные души,
Бездушные туши,
Слепы и глухи
И к правде,
И к правым, и к левым,
К Сезаннам, Гогенам,
К мадоннам, поэтам
Необыкновенным.
Ломайте, крошите,
Чтоб солнце, чтоб воздух,
Чтоб только правда!
Свободно дышите.
Смело пишите
Вот наша правда и Право!
Да!
Она резко мотнула головой, рассыпав волосы гривой. В передних рядах несколько парней и девчат неистово завизжали и зааплодировали. Ребята, сидевшие впереди Глебова, удивленно приподнялись и стали их. рассматривать.
- Что там за энтузиасты? - озадаченно спросил Климов. - Не из литейного ли?
- Нет, похоже не наши, не заводские, - проговорил Коля, всматриваясь. - Какие-то пришлые.
- Любопытно, - произнес Роман и осторожно боковым проходом подошел к сцене. Он вернулся, когда Капарулина прочла еще два стихотворения, сообщил: - Точно, не наши.
Саша Климов обратился к Посадову: - Видали, Алексей Васильевич!.. Стихотворцы своих аплодисментщиков за собой таскают.
- Не может быть, - ответил за Посадова Глебов.
- Точно, Емельян Прокопович, - подтвердил Архипов. - Я специально ходил смотрел. Наши так не визжат. А это эстрадные истерички. Наемные.
- Ну вы бросьте. Разве у поэтов не может быть поклонников? - остановил их Глебов. - Узнали, где выступают кумиры, и пришли. Вполне закономерно.
- Стишки так себе, - заметил Коля.