В этой деревне к нам привели мальчика 12 лет, который несколько недель перед тем женился; в подобней же брак в Твери вступила девочка в 11 лет. Ведь в России так же, как и в Финляндии, допускаются сватовство и браки для детей двенадцатилетних и еще более юных. Большею частью происходит это со вдовами и с мальчиками, которых родители успели помереть; делается это, чтобы они оставались в своих поместьях и не зависели от друзей и опекунов.
К вечеру мы доехали до убогой деревни Выдропуск, в 7 милях от предыдущего места. Здесь мы с трудом поместились, так как тут было не более трех дворов, а комнаты в них — вроде свиных хлевов. Хотя в течение всей поездки курные избы, повсеместно встречавшиеся в деревнях в России, были немногим лучше, но все-таки в них было больше удобств для остановок.
21 марта мы сделали 7 миль до города Торжка, 22 того же месяца мы переправились через реку и прошли 6 миль до Троицкойедной, а затем 6 миль до города Твери. Так как здесь снег успел уже стаять в некоторых местах, где имеются холмы, и мы на санях с трудом передвигались по сухому пути, то в этот и следующий день мы спустились на Волгу, покрытую толстым льдом, и к вечеру прибыли к деревне Городне, проехав
6 миль. 24 того же месяца мы опять перешли на сушу, переправились через 2 реки и достигли деревень Завидово и Спас-Заулки; последняя в 7 милях от места предыдущего ночлега.
В течение этих дней нам пришлось переправиться через несколько рек; так как они не были вполне покрыты льдом, но в то же время не были и свободны ото льда, то оказались весьма неудобными для переправы и доставили нам много хлопот. За большою деревнею Клип, через которую мы проехали 25 того же месяца, течет река Сестра, впадающая в Дубну, которая в свою очередь течет в Волгу. В реке Сестре нам пришлось забивать крепкие сваи впереди льда, чтобы река не снесла его вниз, пока мы переправлялись. 26 того же месяца Сестра, в полумиле от перевоза в предыдущий день, ввиду кривизны своей, вновь нам повстречалась на дороге, и опять пришлось через нее переправляться. В этот вечер доехали мы до Пешек, в 7 милях от Клина, 27 того же месяца мы переправились через две реки, и к вечеру прошли 6 миль до Черкизова. 28 того же месяца мы проехали всего 3 мили до Николы Деребни
Тайная аудиенция в посольстве
Едва успели мы в Москве сойти с коней и прибыть на двор наш, как явились русские и доставили из великокняжеской кухни и погреба разных яств и питей, причем каждому послу, а также шести старшим служащим их напитки назначены были особо. В том же роде с этих пор ежедневно стали снабжаться кухня и погреб наши, пока мы находились в Москве. Доставлялось нам:
Ежедневно:
62 хлеба, каждый в 1 копейку или любекский шиллинг.
Четверть быка.
4 овцы. 12 кур. 2 гуся.
Заяц или тетерев.
50 яиц. 10 копеек на свечи.
5 копеек на кухню.
Еженедельно:
1 пуд (т. е. 40 фунтов) масла.
1 пуд соли.
3 ведра уксусу.
2 овцы и 1 гусь.
Напитков ежедневно:
15 кувшинов для господ [послов] и гофъюнкеров, а именно: 3 самых малых — водки, 1 — испанского вина
, 8 — различных медов
и 3 — пива. Кроме того, для людей наших доставлялись: 1 бочка пива, бочонок меду и еще небольшой бочонок водки.
Это продовольствие доставлено было нам вдвойне в день нашего приезда, а также в Вербное воскресенье, день св. Пасхи и день рождения молодого принца. Кушанья мы велели нашему повару готовить по немецкому способу. Нам не только услуживали люди, назначенные для службы при нашем дворе, но и приставы, приходившие ежедневно в гости к послам. У ворот двора, правда, находился десятник или капрал с 9 стрельцами, но как только мы побывали на публичной аудиенции или, как они говорят, «увидели ясные очи его царского величества», нам опять при уходе и приходе, приглашении и посещении гостей стала предоставляться прежняя или даже еще большая свобода, безо всякого со стороны русских противодействия.