Тете Тосе пришлось выпихивать во двор сначала чемодан, потом дочь. Тишине и таинственности сразу пришел конец.
Пока тетя Тося, просунув снаружи руку в форточку, закрывала окно, Верка говорила Дине:
- Думаешь, он пострадает? Ни капельки! Он с кого-нибудь сдерет лишнее и все убытки вернет. Правда?
- Почему ты все время спрашиваешь: "правда, правда"? - рассердилась Дина. - Сама все время говоришь неправду и хочешь, чтобы с тобой соглашались!
- Идем! - Мать дернула Верку за руку, и они двинулись к калитке.
- Подождите! - крикнула Дина. - А он?
Тетя Тося обернулась и сердито махнула на Дину рукой.
- А он?!
Они подошли к калитке и, втянув голову в плечи, вышли на улицу. Шофер за калиткой что-то спросил их. Они ответили, уходя, и все стихло.
Сейчас он войдет во двор, и Дине придется сказать ему правду. А правду говорить не хотелось. Не хотелось, чтобы он знал, что тетя Тося и Верка его так бессовестно обманули. Не хотелось! Было стыдно. Не только за Верку, которую прошляпили, а вообще стыдно.
Калитка распахнулась настежь.
- Ну? - спросил шофер, в упор глядя на Дину. - Так кто же вызывал такси?
- Извините, - сказала Дина и вспотевшей ладонью сжала деньги, лежащие в кармашке платья, - извините... Я сейчас.
- Ты? - удивился шофер. - Ты вызывала?
- Я! - с тоской сказала Дина и шагнула к калитке.
Автомобиль по-прежнему стоял у ворот. Новенький, блестящий, красивый. Такой не сломается и не застрянет. Наверно, и мотор не подведет.
- Куда везти?
- К-куда? - растерялась Дина. - Все равно... Куда-нибудь... Покататься...
- Вот как? - удивился он.
- Ага, - упавшим голосом сказала Дина.
- Гм. Богатый народ нынче пошел, - произнес он насмешливо, оглядывая ее с ног до головы.
- Да, - совсем по-глупому поддакнула Дина, - богатый.
Он сел за руль, а Дина стала дергать ручку дверцы. Дверца никак не открывалась.
- Никак, - радостно сказала Дина, надеясь, что дверца совсем не откроется.
Тогда шофер вылез из машины и распахнул перед ней дверцу.
Дина уселась на мягкое сиденье, и он так рванул машину с места, что Дина чуть не выбила затылком заднее стекло.
Он вывел машину на Динину улицу и поправил зеркальце над головой, чтобы видеть лицо Дины. Дина отодвинулась, но он снова поправил зеркало, и снова Дина поймала в зеркале его насмешливый взгляд. Тогда она прикрыла глаза ресницами. Но чувствовала: он все равно смотрит на нее. Она прикрыла глаза ладонью, но он все равно смотрел. И не просто смотрел, а с усмешкой. Презрительно.
- А может, не поедем дальше? - спросила она робко.
- Да нет уж, поедем, - ответил он и круто свернул в переулок.
"Он хочет на шоссе! Куда же он меня завезет?"
- Стойте, - попросила она, - у меня денег не хватит.
- Да нет уж, - ответил он, - довезу, куда просила.
- А куда? - испугалась Дина.
Но он уже вывел машину на шоссе. Впереди был поселок нефтяников. Там, левее, мамин завод и тоже поселок с веселыми названиями улиц - Стеклянная, Зеркальная, Керамическая...
"Нефтяники - это ничего, - подумала Дина, - от нефтяников я могу через Соколиную гору домой добраться. И мамин завод - полбеды, позвоню маме из проходной, если он мне ни копейки не оставит, попрошу денег на автобус. В крайнем случае совру что-нибудь..." Впрочем, матери можно было рассказать правду.
Но они миновали поселок нефтяников. И стекольный завод остался далеко позади. Теперь кругом было безлюдное, бескрайнее поле. Только столбы, провода и шоссе, убегающее за горизонт.
- Приехали! - сказал шофер и остановил машину. - Вылезай. Покаталась.
Дина вылезла из машины.
- Хватит? - спросила она робко и положила рядом с ним на сиденье скомканные и измятые вспотевшей ладонью деньги. - А обратно вы меня не повезете?
- Нет, - отрезал он, захлопнул дверцу и, круто развернув машину, поехал назад, к поселку.