— Прогуляемся? — предложил он. — Сверху красивый вид.
Она колебалась лишь мгновение.
— Конечно.
Выйдя из машины, они поднялись на верх холма и увидели мерцающие вдалеке огни Москвы. Дрейк показал ей некоторые ориентиры, но потом они остановились в тени дерева и несколько минут стояли молча. Элли могла бы прервать тишину, но ей было интересно, что скажет Дрейк. Когда он наконец заговорил, от его слов у нее перехватило дыхание.
— Я хочу лечь с тобой в постель, — кратко сказал он.
Элли не знала, то ли радоваться, то ли взбеситься. Она отодвинулась от него и спустя мгновение обвиняющим тоном произнесла:
— Ты сказал это так, словно на самом деле это последнее, что бы тебе хотелось в жизни, так, словно твое либидо приказывает голове.
Он коротко усмехнулся.
— Ты права. Я боролся против этого.
Она скептически вздохнула.
— Что ж, спасибо. Премного благодарна.
В его глазах читалась решимость. Он вообще едва ли слышал ее.
— Но я не могу больше молчать. Я хочу тебя с того первого дня, когда увидел в аэропорту.
— Предполагается, что я должна чувствовать себя польщенной? — резко поинтересовалась она.
Растерянно проведя пальцами по волосам, Дрейк ответил:
— Я должен был сказать тебе о своих чувствах. Я не прошу тебя ни о чем в связи с моим признанием, но не мог больше притворяться, что ты мне безразлична. — Его голос звучал хрипло от напряжения.
Ее сердце бешено забилось, наполняя ее ожиданием и надеждой. Но он надолго умолк, и она осторожно спросила:
— То есть... то есть это не предложение, что же тогда?
— Нет. Только если...
Лишь теперь Элли сообразила, что тяжесть принятия окончательного решения он взваливает на нее, что его чувства совсем не такие, как ее собственные. Оскорбленное самолюбие заставило ее саркастически закончить:
— ...только если я не скажу что-нибудь вроде: «Отлично, у тебя или у меня?», примерно так?
— Да, что-то типа этого, — признал Дрейк.
— Как ты смеешь? Как смеешь считать, что тебе достаточно пожелать меня, и я брошусь в твою постель?
— Мне казалось, что ты тоже... не сторонний наблюдатель.
Проигнорировав его последнее, по сути верное наблюдение, Элли яростно продолжала:
— Именно так ты делаешь предложение понравившимся тебе женщинам? Держишься холодно и отстраненно, а затем бросаешь их, добившись успеха? Что же ты за человек такой?
Бросившись к ней, Дрейк неожиданно схватил Элли за руки.
— Человек, который ночами не спит, думая о тебе, человек, который с трудом может дождаться следующей встречи с тобой, которому не терпится увидеть тебя вновь. Человек, испытывающий душевную боль, почти такую же сильную, как боль физическая. Я хочу тебя, как не хотел ни одну женщину уже долгое время.
Его горячность изумила ее: из холодного и безразличного субъекта он превратился в страстного мужчину. Однако это не избавило ее от раздражения, поэтому она сказала:
—