Сменив, пару раз горячий душ на холодный, он закутался в халат и пошёл звонить насчёт еды. Заказав чай и бутерброды, он стал щелкать каналами, но, ничего не найдя, занялся изучением финансового мира господина Сороса.
— Так. Давайте ещё раз. Вы утверждаете, что Василий потерялся в 1923 году.
— Да. Поэтому наша задача - вытащить его обратно. Как можно скорее. Время течёт и там и тут одинаково, и каждый час его пребывания там увеличивает возможность неблагоприятных последствий.
— А какие последствия? Гражданская война окончена. НЭП. Высокая мобильность населения, старые связи разрушены, новые ещё только создаются. Свежий человек вполне может затеряться в мегаполисе, которым была Москва того времени. Люди привыкли ко всякому, поэтому его болтовня и незнание обстановки могут и не привлечь внимание.
— И что, Вы готовы оставить Василия там и ничего не предпринять для его спасения ?
— Нет, конечно, но…
— Я рад, что в Вас не ошибся. Сейчас я познакомлю Вас с нашим знатоком этого периода, переоденетесь и отправляйтесь - время дорого.
— И чего же мы мурыжились целых два дня?
— Специалисты кончили просчёт перемещения всего лишь сорок минут назад - Сергей Федорович поднялся, закрывая обсуждение.
Николай пошёл за ним следом, чувствуя сумбур и некий душевный подъём. Вопросов было море, и основные касались самого фонда. Его позиции в этом времени. Кто они и чего хотят. Было понятно, что раскопки археологов - это один из способов переброса материальных ценностей оттуда сюда. Конечно это всё не просто, за две тысячи лет сотрутся любые ориентиры, поэтому копание заложенных кладов дело нелегкое, даже если там присутствует человек, который их заложил. Но в 23 году были банки, акции и прочая лабуда. Удачные вложения - и через сто лет одних процентов натикает дай боже. Так что сила за ними должна стоять немалая. Впрочем, по доходу и расход. Ладно. А что сейчас. Сейчас в 23 год. «Из России нэповской будет Россия социалистическая». Ленин парализованный в Горках, в партии Троцкий и Зиновьев, в ЧК Дзержинский, на хозяйстве Красин и Ногин. Впрочем, Красин, наверное, в Париже. Что ещё мы помним?
Очередной коридор кончился холлом, в котором стоял спортивный парень лет тридцати. На креслах лежали пиджаки и брюки, и парень внимательно смотрел, выбирая между таканью в полоску и тканью в клеточку.
— Это Сергей, представил Сергей Федорович. С ним Вы и отправитесь. Одевайтесь - вот костюм, он к счастью, ничем принципиально от Вашего не отличается. Всё своё снимайте и оставляйте здесь.
Одежда действительная была такой же, за исключением нижнего белья. Впрочем, Николай припоминал чего-то подобное из раннего детства. Обувь немножко отличалась фасоном, на если бы он вышел в ней на улицу, на него никто бы не обратил внимание. Ни так уж всё и поменялось.
— Я готов - сказал он.
Сергей протянул ему кучку бумажек и портмоне.
— Возьми, на месте разберешься, что есть что. Это основные документы и деньги. Что будем делать расскажу уже там. Пошли, канал уже включили, и, толкнув дверь с цифрой «1» шагнул вперёд.
Николай пошёл за ним. Небольшой коридорчик закончился очередной дверью. Подождав, пока он станет рядом, Сергей открыл её ключом. За дверью была летняя московская жара.
Узкий проход, между дверью и каким-то сараем, был полон мусором, какими-то деревяшками и шелухой от семечек. Николай пошёл вслед за Сергеем, внимательно глядя, куда можно опустить ноги. Проход вывел во двор. Двор был типичный деревенский. Коновязь, сеновал, колодце и большая поилка. Толстые тополя уходили в небо, между ними тускло блестели купола церквей. Посмотрев внимательно, Николай не смог определить знакомых - все были круглые и с крестами.