Особенно мужчины лет сорока – сорока пяти. Может быть, новая секретарша со своим компьютером вам поможет.
– Пропавших из какого района, синьор? – Вьянелло снова нацелил карандаш в блокнот. Он не удивился его упоминанию о секретарше – значит, уже слышал.
– По всей стране. И туристов тоже.
– То есть вы полагаете, он не был проституткой?
Брунетти вспомнил тело, виденное им в морге, так страшно похожее на его собственное.
– Нет, такое тело – товар негодный.
В субботу утром Брунетти провожал семью в отпуск. Дойдя пешком до остановки Сан‑Сильвестро, их небольшая компания села на vaporetto первого маршрута и отправилась на вокзал. Все были не в духе. Паола злилась, потому что Брунетти ради «своего трансвестита» отказался провести с семьей в Больцано хотя бы первые выходные. Брунетти злился, потому что злилась она. Раффаэле переживал разлуку с Сарой Пагануцци, утешаясь, впрочем, мыслью о том, что время пролетит быстро, а в лесу в горах растут грибы, которые можно собирать. Выказывая, как всегда, полнейшее бескорыстие, Кьяра печалилась не о себе. Ей было жаль, что папа, который так много работает, опять не сможет отдохнуть.
У них в семье было заведено, что каждый несет свои вещи. Но уж коль скоро Брунетти ехал только до Местре и у него не было вещей, то Паола, воспользовавшись случаем, немедленно сплавила ему свой тяжелый чемодан, а сама взяла только маленькую сумочку и сборник произведений Генри Джеймса – внушительных размеров кирпич, намекая Брунетти, что ей так и так было бы не до него. Поскольку было объявлено, что Брунетти понесет чемодан Паолы, сработал принцип домино. Кьяра переложила туда свои книги, а Раффи сунул в сумку Кьяры вторую пару горных ботинок, хотя Паола планировала заполнить освободившееся место «Священным источником» , решив, что в этом году она наконец‑то найдет время его прочесть…
Они заняли одно купе поезда отправлением в 8.35. Десять минут спустя Брунетти должен был сойти в Местре, в Больцано поезд прибывал к обеду. Пока ехали через лагуну, почти не разговаривали. Паола удостоверилась, что у Брунетти в бумажнике есть телефон гостиницы, Раффаэле напомнил, что в следующую субботу Сара поедет этим же поездом, оставив Брунетти в недоумении по поводу того, обязан ли он тащить ее сумку тоже.
В Местре он поцеловал детей, Паола проводила его до дверей вагона.
– Приезжай в ближайшие выходные, Гвидо. Вообще, чем раньше, тем лучше.
Он улыбнулся, не желая говорить ей, насколько это невероятно: они даже не знали пока имени убитого. Поцеловав Паолу в обе щеки, он вышел на платформу и подошел к окну купе, где сидели дети. Кьяра уже ела персик. В купе вернулась Паола. Не глядя на дочь, она вынула носовой платок и подала ей. Поезд тронулся. Кьяра повернулась к окну, вытираясь, и увидела Брунетти. Ее лицо, перемазанное персиковым соком, вспыхнуло от радости, она подскочила к окну и закричала сквозь рев локомотива:
– Чао, папа
– Так это неделю назад, – удивился Брунетти, – почему она спохватилась только сейчас?
– Он поехал в командировку.