Даже в рабочее время, когда у них находилась свободная минутка.
- У нас на заводе?
- Да.
- А еще кто?
- Токарова, лаборантка. Правда, она выполняла лишь техническую работу.
- А Стеглик и Сикора, они что?
- Я не понимаю вашего вопроса, - сказал Бауманн.
Директор отложил бумаги.
- Я хочу знать, было ли им известно, для чего проводятся эти опыты?
- Нет.
- А Голиану?
- У него был ключ от сейфа, он мог посмотреть мои расчеты. Те двое - нет. На основании опытов, которые они проводили, невозможно сделать общих выводов, самое большее они могли предположить, что это…
Бауманн умолк, протянул руку и взял со стола ключ. Шума трактора или бульдозера уже не было слышно.
- …что это важное открытие? - Губы директора скривились. - Так?
- Возможно. Но я в этом не уверен.
- А Голиан?
Инженер ничего не ответил, и Сага продолжал:
- Вы говорили, что у Голиана когда-то возникла смелая гипотеза и что теперь он вам завидует, потому что у него ничего из этого не получилось? Как все это было?
- Так. - Бауманн достал старенький металлический портсигар и зажигалку кустарной работы, но тут же спрятал обратно и лишь облизал губы. - Это был не более чем импульс, - начал он. - Голиан, правда, занимался этим довольно долго, однажды он показал мне свои заметки, расчеты, их было много, страниц пятьдесят-шестьдесят. Я их проштудировал и ответил «нет». Тогда же я намекнул ему, что, возможно, когда-нибудь этим займусь, силиконы меня заинтересовали. Но прошло не меньше года, и только тогда я… Естественно, уже не по его расчетам, вечерами и ночами. В кино я не хожу, романов не читаю, сплю мало… Человек в моем возрасте иногда оглянется на прошлое, вспомнит и, увидев, что еще ничего не сделал… Мне хотелось, чтоб после меня осталось нечто большее, чем могильная плита. Прошу вас, - вдруг оборвал он рассказ, - вы с Голианом в хороших отношениях, живете в одном доме, он вас послушается…
- Ну и что? Заставить исповедаться?
- Прошу вас. Со мной он говорить не станет, Да и я уже не в состоянии, не могу и не хочу.
- А что, если он откажется? Мы не такие уж близкие друзья.
Бауманн пожал плечами, потом выпрямился и посмотрел Саге в глаза.
На улице поднялся ветер, пыль вихрилась в узком дворе.
- Тогда расследуйте это официально. Как директор. Произошла кража, украдена моя работа - не какой-нибудь пустяк. А Голиан - бывший эмигрант. За такими нужен глаз да глаз.
Он поклонился и вышел. Пораженный Сага долго сидел неподвижно - это был новый, совершенно незнакомый Бауманн. «Я знаю его столько лет…» Директор покачал головой. Бумаги он спрятал в сейф.
Совещание началось без него. Он рассеянно извинился и сел. Когда предложили проголосовать, он тоже поднял руку, хотя так и не понял, о чем шла речь.
Инженер Голиан видел, как ушел из кабинета директора Бауманн, а немного погодя и сам Сага. Он подождал немного, потом быстро зашагал к заводским гаражам. Лицо его было бледным и осунувшимся. Поднялся ветер, на юге небо стало темным. «Будет гроза, - подумал он, - уже надвигается… Пускай, пусть все летит к чертям!» Он сел в свою машину и включил мотор. «Бауманн и директор наверняка говорили обо мне… Интересно, знает ли этот мошенник, что я отдал Саге ключ? Ключ… Захлопнется дверца сейфа. Что-то уже захлопнулось, и назад нет возврата. Сестра поплачет, будет вся в черном ходить на кладбище…»
Он закурил и поехал. Навстречу шли парни и девушки, они возвращались с купанья, ели мороженое. Близился вечер, а там - кино, поцелуи в воротах…
Голиан стиснул зубы и затормозил, машину оставил на другой улице, он всегда оставлял ее здесь, многие считали это чудачеством, сестра тоже. Со временем все привыкли, привыкла и Анна.
Сестра, заслышав его шаги, ждала, стоя в дверях кухни. На приветствие не ответила.
- Что с тобой? - спросил Голиан.
- Тебе открытка от жены.