– Я ни разу после демобилизации не притрагивался к ружью, – сказал Коэн. – И никогда больше не притронусь. Потому что это мне не нравилось: прятаться для того, чтобы убивать.
– Но вы были первоклассным стрелком, не так ли? А сейчас вам случается стрелять?
– Я вам сказал, что...
– На охоте, я имел в виду. Спортивная стрельба, а?
– Нет.
– Мистер Коэн, у вас есть ружье?
– Нет.
– Револьвер?
– Нет.
– Вы когда-нибудь пользовались оптическим прицелом?
– Да, в армии. – Коэн помолчал, потом заговорил снова: – Вы ошиблись адресом. В настоящее время если я и заставляю людей умирать, то только от смеха, показывая им какой-нибудь трюк, и только так.
– Мистер Коэн, – спросил Мейер, – где вы живете? Мы хотели бы взглянуть на вашу квартиру, если вы не возражаете.
– А если я откажусь?
– Тогда вам придется брать ордер на обыск.
Коэн порылся в кармане и бросил на стол связку ключей.
– Мне нечего прятать, – сказал он. – Ключ с круглой головкой открывает дверь дома, а бронзовый ключ – от квартиры.
– Адрес?
– Сто двадцать семь. Северный Гаррод, квартира четыре “С”.
– Мы дадим вам квитанцию за ключи, мистер Коэн, – сказал Карелла.
– К шести вы кончите? – спросил Коэн. – У меня свидание.
– Да, конечно. Благодарю за помощь.
– Я хотел кое-что спросить, – сказал Коэн. – Если этот тип и вправду хочет всех нас поубивать, то кто поручится, что не я следующий в списке?
– Вы хотите охрану? – спросил Карелла. – Мы можем предоставить ее вам.
– Какую именно?
– Полицейского.
Коэн задумался.
– Ничего не надо, – сказал он наконец. – Против снайпера не может быть защиты. Уж я-то знаю.
На улице Карелла спросил Мейера:
– Что ты об этом думаешь?
– Мне кажется, он здесь ни при чем, – ответил Мейер.
– Почему?
– Честное слово, послушай. Я смотрю телепередачи, кино, читаю книги и, в конце концов, кое-что понимаю в преступлениях. Если в истории замешан еврей, или итальянец, или негр, или пуэрториканец, или вообще парень с иностранной фамилией, он никогда не бывает преступником.
– Почему?
– Просто потому, что этого делать нельзя. Нужно, чтобы убийца был стопроцентным американцем, белым протестантом. Держу пари на что хочешь, что в квартире Коэна мы не найдем даже рогатки.
Глава 13
Детектива сидели в дежурке комиссариата, пили кофе из бумажных стаканчиков и любовались майским солнцем, проникавшим сквозь зарешеченные окна. Они обыскали дом Коэна от подвала до крыши, включая даже маленькую террасу, с которой открывался великолепный вид на реку, и не нашли ничего подозрительного. Это вовсе не означало, что Коэн не был весьма хитрым убийцей. Он мог, к примеру, спрятать ружье в каком-нибудь заброшенном гараже. Просто в настоящий момент детектива не нашли в его квартире ничего подозрительного.
В половине четвертого, уже после того как вернул Коэну ключи, Карелла снял трубку телефона, стоявшего на его столе.
– Восемьдесят седьмой комиссариат, Карелла слушает.
– Мистер Карелла, это мисс Мориарти.
– Алло, мисс Мориарти, как поживаете?
– Спасибо, хорошо. Немного болят глаза, а в остальном все нормально.
– Что-нибудь нашли?
– Мистер Карелла, после вашего звонка я носа не высовывала из архива. Совершенно вымоталась.
– Очень здорово, что вы нам так помогаете, – сказал Карелла.
– Не обольщайтесь, подождите, пока я вам скажу, что я нашла.
– А что вы нашли, мисс Мориарти?
– Ничего!
– О! – Карелла помолчал секунду. – Действительно ничего?
– Аб-со-лют-но! Я не смогла разыскать ни малейших следов этих девушек. У меня были их городские адреса, но ведь прошло двадцать три года, мистер Карелла, и, когда я позвонила, мне ответили, что ничего не знают ни о Маргарет Баф, ни о Хелен Стразерс.