— Не так уж я и стар, — возразил он торжествующе. — Если не верите, можете справиться у вдовы Сим, которая живет через дорогу отсюда. Если бы не я, интересно, как она коротала бы долгие зимние вечера и ночи, хотелось бы мне знать!
Мы подождали у кабины, пока он отпирал ее для нас, и потом вошли внутрь.
Полник бросил взгляд через плечо Уолната и, казалось, испытал ужасное разочарование оттого, что не обнаружил здесь еще один труп. Я сделал ему знак, и он повел своими могучими плечами так решительно, что Уолнат моментально оказался за дверью.
— Этот парень — крепкий орешек, лейтенант, — сказал Полник, кивая ему вслед.
— Конечно, — согласился я. — Крепкий орешек.
Осмотр кабины отнял у нас не много времени. Говард Дэвис оставил здесь только один чемодан, в котором не нашлось ничего, кроме одного костюма, пары рубашек, смены белья и нескольких пар носков. В одном из ящиков бюро лежало письмо со штемпелем Сан-Франциско, оно было датировано числом недельной давности.
Я вынул письмо из конверта и прочитал:
— «Дорогой Говард! Ты теперь должен мне алименты уже почти за шесть месяцев, и больше я не собираюсь верить твоим выдумкам. Если в течение трех дней ты не уплатишь мне полностью свою задолженность, то я отправлю тебя туда, где тебе самое подходящее место, — за решетку.
Можешь понапрасну не названивать мне, чтобы еще что-нибудь наврать, я все равно не стану слушать. Можешь разговаривать с моим адвокатом либо с полицией, выбирай сам. И не думай удрать от меня, потому что я все равно поеду за тобой. Тебе не удастся сбежать от меня, так что лучше и не пытайся!
Искренне твоя
Тельма».
У меня над ухом слышалось тяжелое дыхание Полника, который силился прочесть письмо через мое плечо.
— Мне очень нравится конец: «Искренне твоя», — сказал я. — Интересно, сколько жен у него было?
— Вы думаете, что эта дамочка прикончила его, лейтенант? — Голос Полника звучал возбужденно. — Я ведь предупреждал, что рано или поздно мы доберемся до дамочек.
— Не знаю, — ответил я. — Просмотри остальные ящики. Увидим, может, там еще что-то есть.
Я закурил и предоставил Полнику полную свободу действий. Через несколько минут он с торжествующим видом подошел ко мне, держа в руке листок бумаги.
— Глядите, лейтенант! Еще одно письмо.
В правом верхнем уголке листа был адрес: