Теперь уже капитан. Сейчас он во Вьетнаме. Но он в хозчасти, так что я не думаю, что он подвергается большой опасности. Льюис, это младший, закончил школу на год раньше меня. Он работал в банке. Так мы и жили на то, что зарабатывал Льюис и на страховку отца. Иногда Эрл присылал нам какие-то деньги из своего армейского довольствия.
— У тебя было счастливое детство?
— О, да! Да, очень счастливое. Мы жили на ферме под Лоуер Хотчкисс. До того как умер отец, они с дядей, это брат отца, вели хозяйство, а мои братья им помогали. Да, весело было. Мой отец и дядя любили работать, но и отдохнуть были не прочь. Они любили посмеяться и вечно шутили.
— И как же они шутили?
— О, боже, Джоу, я тебе наверное уже до слез надоела со всей этой ерундой.
— Нет, вовсе нет. Мне доставляет это огромное удовольствие. Мне очень интересно. Пожалуйста, не останавливайся.
— Хорошо. Ну, ты наверное представляешь, какие шутки отпускают фермеры. Однажды дядя привез мне маленького хорошенького кролика из города. Такого белого крошечного кролика. Я не знала, что он купил еще четырех белых кроликов, один другого больше. Каждое утро в течении четырех дней он тайком пробирался к клетке, вынимал оттуда кролика и клал на его место кролика побольше. Таким образом мой кролик с каждым днем становился все больше и больше. Я была так потрясена этим, что таскала его с собой повсюду и показывала соседям. Через четыре дня, когда он стал совсем большим, дядя дал обратный ход, и мой кролик начал уменьшаться с каждым днем. Боже, я не понимала, что происходит. Я боялась, что он станет совсем маленьким и исчезнет. Я заплакала, и тогда мой дядя обнял меня, поцеловал и рассказал мне все, а затем отдал мне остальных кроликов. Вот такие были шутки.
Он снял нижнюю рубашку через голову. У него было худое, бледное, безволосое тело. Соски напоминали две крошечные блеклые розы. Элен была очарована.
Он достал из шкафа темно-бордовый шелковый халат, одел его, завязал пояс, повернулся к ней спиной и стал снимать брюки и трусы под халатом.
— Может быть, я в чем-то ошибаюсь, но по-моему у нас был очень счастливый дом. Мои родители любили шумные компании. Каждое воскресенье к ужину собиралась куча народу. Если погода была хорошей, ужинали на поляне перед домом. Люди приносили с собой разные кушанья. Печеные бобы, картофельный салат, салат из огурцов, пирожки с орехами, шоколадный пирог, иногда большой окорок. Каждая женщина готовила то блюдо, которое ей лучше всего удавалось. Мой дядя играл на мандалине, а мой брат Эрл играл на гитаре. Веселья хватало. Братья приглашали своих девушек. Это было здорово. Мы пели песни. Никто даже не предполагал, что случится вскоре.
— А что случилось?
— Мой дядя и отец поехали по делам в город. Наверное, выпили там немного. На обратном пути они попали в катастрофу и оба погибли.
— Ты любила своего отца?
— О, боже, да! Очень. И дядю. Они были настоящие мужчины. Настоящие мужчины — ты понимаешь? Совсем не такие, как в Нью-Йорке.
— Да, я представляю.
— Нет, ты не представляешь. Ты не можешь этого понять, если ты не женщина. Они были настоящие мужчины. Даже мои братья уже не такие. Немножко похожи, но уже не такие. Я думаю, таких мужчин больше нет. О черт, да что об этом говорить!
Он поставил свою рюмку на столик рядом с кроватью. Затем мгновенным, неуловимым движением скинул на пол халат и голый скользнул под простыню рядом с ней, но не касаясь ее. Это случилось так быстро, что она не успела ничего разглядеть. Он промелькнул перед нею белым призраком. Он прикурил «Голуаз», а она свою сигарету с фильтром.
Стемнело. Через стеклянную крышу спальни ей показалось, что она видит звезды. К потолку поднимались клубы дыма. Где-то едва слышно играла музыка.