Однако вперед так никто и не вышел. Сущенство, курившее опиумную сигару, потушило ее и спрятало в карман своей черной рубахи.
— Это твоя битва, Роун. Айск был ценным домашним скотом, Гому Балжу это может не поннравиться. Но кто же ему скажет! Он может вонобще ничего не заметить. Ну, а кто позаботится о мертвом?
— Мы позаботимся, — плотоядно откликнунлись маленькие шуты, склонившиеся над исканом в предвкушении пира.
Остальные начали тихонько разбредаться, понскольку забаве пришел конец. Роун подошел к обессилевшей Стеллери и поднял ее на руки. Он даже не ожидал, что она такая хрупкая и такая легкая. И впервые почувствовал острое желание заботиться о ней.
Она слабо улыбнулась ему.
— Он… наверное… сошел с ума…
— Не бойся, Стеллери, он уже больше никогда тебя не потревожит.
Роун вынес ее из палатки в холод сверкающей звездами ночи, стараясь поскорее укрыться от глаз ревущей толпы. Рука Стеллери нежно обвилась вокруг его шеи. Ее измученное лицо было так близко, ласковые губы жадно приоткрылись рядом с его губами.
— Отнеси меня… в мою палатку…— выдохнунла она. Роун повернулся и по узкой тропинке двинулся мимо палаток, способный чувствовать только запах ее духов и чудесное прикосновение ее нежного тела.