— Антракт, сэр.
Как только упал занавес, и остальная публика начала вставать, они прошли по проходу, и тут произошло невозможное.
Хэллоран шел первым; Чарлз следовал за ним, а четверка телохранителей окружала его со всех сторон. Как только Хэллоран достиг двери в конце прохода, ведущей в фойе, он повернулся к Чарлзу. На его лице отразилось что-то непонятное. Буквально через секунду Орсино осознал, что Хэллоран вытаскивает пистолет из кобуры.
Шедший слева от Чарлза охранник тихо пробормотал: «О Боже!» — и бросился на Хэллорана как раз в тот момент, когда из пушки старшего телохранителя раздался выстрел. Она представляла собой ствол 45-го калибра, с глушителем. С правой стороны в ярде от правого уха Чарлза раздался выстрел из другого пистолета, уже без глушителя. Две фигуры в начале прохода начали медленно оседать, и в зале поднялся крик. Кто-то громко прокричал:
— Сохраняйте спокойствие! Это все часть пьесы! Не паникуйте! Это относится к действию!
Человек, кричавший эту тираду, подошел к двери прохода, замолчал, посмотрел, вдохнул запах крови и свалился в обморок.
Какая-то женщина начала стучать кулаком по охраннику справа от Чарлза, крича:
— Что ты сделал с моим мужем? Ты застрелил моего мужа!
Она имела в виду потерявшего сознание мужчину; Чарлз оттащил ее от охранника.
Каким-то образом они выбрались в фойе, и за ними туда бросилась остальная публика. Три телохранителя пытались их сдержать. Орсино обнаружил, что он оглох на правое ухо, и подумал, что это должно пройти. Это все мелочи но сравнению с другими заботами. В него выстрелил Хэллоран. Телохранитель, которого звали Вельтфиш, принял пулю на себя. Телохранитель по имени Доннел уложил Хэллорана.
Он спросил Доннела:
— Ты давно знал Хэллорана?
Доннел, не спуская глаз с толпы, сказал:
— Пару лет, сэр. Он был в нашей команде, парень что надо.
— Поехали отсюда, проговорил Орсино. — К Зданию Синдика.
В огромном черном лимузине он мог забыть об этом ужасе; он мог надеяться, что со временем эта сцена сотрется в его памяти. Да, это не поло. Это выстрел был направлен