В том же самом новостном луче, где Нансия увидела сцены серфинга, были также кадры, посвященные соревнованиям по прыжкам в воду. Четкие движения ныряльщиков, то, как они на секунду зависали в воздухе, словно могли подняться и взлететь, — все это просто пленило Нансию. Она пересматривала этот луч десятки раз, дивясь тому, что способны проделать мягкотелые за несколько секунд физической свободы. «Смотрите, какой чистый прыжок!» — заявил комментатор после выступления одного из спортсменов, а потом пояснил: термин «чистый» означает, что ныряльщик вошел в воду без единого всплеска.
Нансия выполнила чистый прыжок в сингулярность и вынырнула в Веганском подпространстве.
Для ее пассажиров, которым во время прохода сингулярности нечего было делать и которые никак не могли отфильтровать смещение восприятия, переход был куда менее приятен. Несколько секунд расщепления и восстановления им показались часами, в течение которых они продирались через ставший вязким воздух, искали дорогу между формами, искаженными до полной неузнаваемости, в странных местах, где цвета гудели на разные голоса, а свет огибал углы.
Люди вздохнули с облегчением, когда корабль снова вырвался в обычное пространство.
Нансия смотрела, как они шатаются и потирают глаза и уши. Она была весьма удивлена тем, насколько сильной оказалась их реакция. Тренер, сопровождавший ее на экзаменационном проходе через сингулярность, казалось, ничуть не был обескуражен искажением сенсорных ощущений на каких-то несколько секунд. Возможно, то, как мягкотелые воспринимают расщепление, зависит от практики. Первые слова Полиона после возвращения в нормальное пространство подтверждали, что дело может быть именно в этом.
— Ну, птенчики мои, — произнес Полион, — как вам понравилось ваше первое расщепление? С первого моего тренировочного полета прошло столько времени, что я уже и забыл, как оно влияет на новичков.
— Одного раза вполне достаточно, — эмоционально отозвался Дарнелл. — Если я все-таки соберусь обратно домой, то лучше выберу шесть месяцев путешествия на ФТЛ. А еще лучше — пойду пешком.
Фасса яростно кивнула в знак согласия, а потом вздрогнула, как будто пожалев о том, что это движение было таким интенсивным.
— Попробуй «блажен», — предложила Альфа. — Помогает от похмелья — должно помочь и от головной боли после прохождения сингулярности.
Дарнелл схватил с ее ладони маленькие голубые таблетки и одним отчаянным глотком отправил к себе в желудок сразу шесть штук. Фасса покачала было головой, но потом, похоже, решила не делать и этого и просто вялым жестом отвела от себя руку Альфы.
— Я не связываюсь с наркотиками.
— Тем глупее это с твоей стороны, — фыркнула Альфа. — Я знаю о побочных эффектах больше, чем любой из вас, и обещаю, что несколько таблеток не причинят никакого вреда. Жаль только, что я не подумала об этом до того, как мы вошли в сингулярность. Блэйз?
— Отличная идея, — неискренне промолвил Блэйз, принимая предложенные пилюли. В отличие от Дарнелла, он прошел к дальней стене рубки, нашел полупустую бутылку «стизумруда» и запил таблетки зеленой жидкостью. — Почти такая же хорошая, как мысль пойти пешком. Мне кажется, я раньше недостаточно сильно