– Одно удовольствие с таким плавать…»
Около шестнадцати часов к Олегу заглянул судовой врач Борис Кунин. Это был атлетического сложения тридцатипятилетний мужчина, весельчак, балагур, знаток всяких там «соней», «грюндиков», «интерспейсов», магнитофонных приставок, колонок и всевозможных ансамблей.
Борис Кунин относился к второму штурману с особым чувством, поскольку обязан был ему жизнью. На стоянке в бразильском порту Сантус Олег в мгновение ока выхватил его из-под падающих из прорвавшегося стропа металлических бочек с химикатами. И Борис, увидев, что стокилограммовые штучки грохнули на то самое место, где он перед этим стоял с фотоаппаратом в руках, снимая на слайд живописную группу мулатов-грузчиков, понял, что избежал смерти лишь благодаря завидной реакции дзюдоиста Давыдова. Кунин всегда симпатизировал Давыдову, а после этого случая проникся к Олегу, который был моложе его на восемь лет, чувствами старшего брата.
– Захожу на мостик, а тебя нет, – заговорил он, привычно улыбаясь. – Мастер говорит: не волнуйтесь, доктор, ваш приятель получил от меня тайм-аут. Можете навестить его в каюте, но при условии: на одну сигарету – он весьма занят. Поэтому дай мне прикурить, спалим по сигарете да пойдем пить чай. Уж против обязательного посещения кают-кампаний даже кэп возражать не может.
Они закурили, и Олег, вздохнув, посмотрел на приличную еще пачку необработанных документов.
– Значит, в Ухгуилласун мы в этот раз не заходим? – спросил Борис.
– Так я тебе еще два дня назад сказал, что этот заход отменен. Новая фирма в Ухгуилласуне, с которой мы заключили контракт, вместо трехсот тонн груза зафрахтовала для нас более четырех тысяч. Куда нам столько! Вот пароходство и решило послать туда другое судно в балласте. Оно все и заберет, а мы топаем, дорогой Боря, в эту самую Фээргу, в бывший вольный город Гамбург.
– Фээргу так Фээргу, – согласился Борис. – Хотел я в Ухгуилласуне купить диски с новым концертом рок-группы «Секс-аут», говорят, уже появились в продаже. А на обратном пути у нас будет заход в Европу?
– Как сложится ситуация… Вполне возможно, что опять зайдем в Гамбург. Помнишь, там есть музыкальный магазин, двухэтажный? Туда и наведаешься… Пока мы сечем Атлантику туда и обратно, эти «Секс-аут» наводнят всю Европу.
– Разве что так… – Кунин погасил сигарету и встал. – Пойдем чаи гонять.
II
Когда Олег Давыдов принял от третьего штурмана ночную, с ноля до четырех часов, вахту, «Вишера» уже вышла в Балтийское море. Погода была отличная, видимость – лучше не бывает, хотя по прогнозу были обещаны обложной дождь и туман, но их пока не было и в помине.
Сдававший вахту штурман сказал, что мастер недавно пошел прилечь и просил разбудить его, если обещанный туман появится.
– Вот тебе точка, брал по радиомаякам, слышно хорошо, – сказал он Олегу. – Только что гонял радар – впереди никого нет. За вахту обогнали три судна. В старушке «Вишере» пороху еще хватает, идем по пятнадцати с половиной узлов.
Третий штурман перенес с черновика записи за четыре часа в судовой журнал, пожелал Давыдову доброй вахты и ушел со сменившимся рулевым пить чай.
Едва третий покинул мостик, как появился Кунин.
– Привет полуночникам, – сказал Борис и легонько похлопал по плечу Давыдова, который стоял на крыле и в бинокль осматривал горизонт. – С первой в рейсе собакой тебя, Олег.
– Ну, не скажи, – возразил Олег, не отрываясь от бинокля. – В такую яснину, как эта, не назовешь вахту собачьей. Ты читал «Белые ночи» Достоевского?
Борис с любопытством глянул на Олега.
– Кино смотрел, – сказал он. – Странный ты парень, Олежка… Почти двенадцать лет плаваю, всяких штурманов насмотрелся, а такого не встречал.
– Какого? – спросил Олег.