Внизу, в фермерском селении, гасли последние огоньки в окнах. Небо на востоке порозовело, затем стало пурпурным, но Дзирт думал о другом. Его взгляд не отрывался от далеких фермерских домиков; его мозг пытался воссоздать повседневную жизнь этого незнакомого сообщества и найти какое-нибудь объяснение событиям предыдущего дня.
Он знал, что эти люди были фермерами и к тому же усердными тружениками, потому что многие из них уже вышли на свои поля. Хотя эти обстоятельства и обнадеживали, Дзирт вряд ли мог с уверенностью утверждать, что подобным поведением отличается вся человеческая раса.
Когда дневной свет щедро разлился по небу, осветив деревянные постройки селения и широкие поля злаков, Дзирт принял решение.
— Я должен узнать побольше, Гвенвивар, — тихо сказал он. — Если я… если мы останемся в этом мире, нам нужно научиться понимать образ жизни наших соседей.
В подтверждение своих слов Дзирт кивнул. Тому, что он неспособен равнодушно наблюдать за происходящим на поверхности, уже имелось доказательство, и не из приятных. Совесть часто побуждала Дзирта к действию, он не мог противиться ее зову. Но все же он так мало знал о народах, населявших этот край, что невольно мог впасть в заблуждение и навредить, тем самым сокрушая принципы, которые всегда защищал.
Дзирт прищурился от утреннего света, всматриваясь в далекое селение в поисках хоть какого-то ответа.
— Я пойду туда, — сказал он пантере. — Я пойду, чтобы наблюдать и учиться.
* * *
Все это время Гвенвивар сидела не шевелясь. Дзирт затруднялся сказать, одобряет пантера его намерения или нет и понимает ли она их вообще. Однако на этот раз Гвенвивар не стала мешать, когда он потянулся за фигуркой из оникса.
Несколько секунд спустя огромная пантера уже неслась по соединявшему уровни туннелю в свой астральный дом, а Дзирт двинулся по тропе, ведущей к селению, где его ждали ответы на вопросы. Он остановился только один раз, у тела мертвого гнолла, и взял его плащ. Воровство заставило Дзирта содрогнуться, но ночной холод напомнил ему, что утрата
* * *
Трое взрослых мужчин этой семьи (судя по внешнему виду, три поколения) работали в поле довольно далеко от деревьев, и Дзирту не удалось как следует разглядеть их. Зато возле дома возились четверо детей: совсем юная девушка и трое мальчиков помладше. Они спокойно занимались домашней работой, задавали корм курам и свиньям и пропалывали огород. Большую часть утра каждый занимался своим делом и почти не отвлекался, поэтому Дзирт мало что узнал о взаимоотношениях в семье. Когда крупная женщина с такими же пшеничными волосами, как у всех пятерых ее детей, вышла на крыльцо и зазвонила в большой колокол, Дзирту показалось, что вся живость, до поры до времени дремавшая в работниках, внезапно пробудилась и вырвалась из-под контроля.
С улюлюканьем и радостными криками трое мальчиков побежали к дому, задержавшись только для того, чтобы закидать старшую сестру гнилыми овощами.
Сначала Дзирт подумал, что они вот-вот подерутся, но когда девушка ответила им тем же и все четверо залились смехом, он понял, что это игра.
В этот момент самый молодой из трудившихся в поле мужчин, вероятно, старший брат детей, появился во дворе, крича и размахивая железной мотыгой.
Девушка криком подбодрила нового союзника, и трое мальчишек ринулись к крыльцу.
Однако юноша оказался проворнее. Подхватив одного из сорванцов сильной рукой, он кинул его в корыто для свиней.
Все это время женщина у колокола беспомощно качала головой и беспрерывно ворчала. Женщина постарше, сухонькая и седая, вышла на крыльцо и встала рядом с ней, угрожающе размахивая деревянной ложкой. Явно удовлетворенный, юноша обнял девушку за плечи, и они вошли в дом вслед за первыми двумя мальчишками.
Оставшийся мальчик выбрался из мутной воды и попытался проскользнуть за остальными, однако деревянная ложка в руке старухи заставила его остаться на улице.
Разумеется, Дзирт не понимал слов, которые они произносили, но ему показалось, что женщина не хотела пускать сорванца в дом до тех пор, пока он не обсохнет. Непокорный мальчишка что-то пробурчал в спину старухе, когда она повернулась, чтобы войти в дом, но выбрал для этого неудачное время.
Пока он ворчал, двое других мужчин, пришедших с поля, — один с густой седой бородой, а другой чисто выбритый, — подкрались к нему сзади. Бедняга опять оказался в воздухе и с громким всплеском шлепнулся назад в корыто. От всей души поздравив друг друга, мужчины под радостные возгласы остальных вошли в дом. Насквозь промокший мальчуган снова заохал и плеснул водой в рыло свинье, вздумавшей проверить содержимое корыта.
Дзирт наблюдал за людьми со все возраставшим изумлением. Он не увидел ничего определенного, но шутливое поведение семьи и добродушная покорность того, кто проиграл в этой игре, обнадежили его. Дзирт почувствовал общий дух семьи, где все стремятся к общей цели. Если эта ферма отражает настроения всего поселка, значит, его можно сравнить скорее с Блингденстоуном, городом глубинных гномов, чем с Мензоберранзаном.